Приговор приведен в исполнение... - [10]

После долгих, утомительных дебатов член ЦК партии левых эсеров Колузаев наконец пошел на уступку.

— Так и быть, — объявил он, — дадим в охрану двадцать штычков. Но если и после этого в городе не наведут порядка... И еще вот что. Дали нам на Московской улице ресторан «Буфф» под партийный клуб!.. Это что — насмешка, да?

— Ладно, ладно, — устало проговорил зампред Ташсовета Вульф Наумович Финкельштейн, тридцатилетний крепыш в рубашке-косоворотке, — предоставим вам здание, какое только пожелаете. Хватит спорить по пустякам.

...Цируль шагал по погруженным во мрак улицам. Миновал Пушкинскую, вышел к скверу... Вот и Ура-Тюбинская... Издалека донесся винтовочный выстрел. Еще, еще!.. Орудуют, сволочи!.. Эх, где людей взять? Управление не укомплектовано. Охрану несут рабочие, местные ремесленники. Патрульного дела не знают, поэтому и несут потери. Эх!..

...В приемной сидел один-единственный посетитель, мужчина цветущего здоровья, средних лет, с окладистой бородой. Цирулю бросилось в глаза поношенное пальто посетителя. Завидев начальника охраны, бородач встал, церемонно поклонился.

— С семи часов терпеливо жду обещанной аудиенции.

— Извините. Заседание исполкома.

— Понимаю. Очень хорошо понимаю. Дела государственной важности.

— Заходите.

Бородач вошел в кабинет мягким кошачьим шагом. Сел. Произнес приятным баритоном:

— Иванов. Тот самый.

Фриц Янович подумал: «Один из миллионщиков, а одет словно артист без ангажемента. И шапку черт знает какую раздобыл. У старьевщика, что ли?»

— Слушаю вас, гражданин.

Коммерсант осклабился. Зубы у него были в основном золотые, и сверкали они просто неправдоподобно. Да и весь посетитель как бы тоже сверкал. Розовые щечки лоснились, борода с легкой проседью серебрилась, в чуть раскосых глазах играют вежливые блики. Вся плотная, крепко сбитая фигура Василия Николаевича Иванова на первый взгляд производила приятное впечатление. Но если внимательно присмотреться, прислушаться к вкрадчивой его речи, заглянуть в увертливые глаза, то становилось ясно: сей симпатяга — ловкая бестия.

Василий Николаевич возвел глаза горе́, задумался.

— Может быть, у вас лично нет никаких претензий и вы пришли по поручению ваших братьев, Александра Николаевича и Ивана Николаевича? Или, возможно, насчет учрежденного вами Среднеазиатского коммерческого банка? В таком разе прошу уволить от дальнейшей беседы. Банки национализированы. В Ташкенте как раз находится секретарь правления Государственного банка товарищ Качуринер. Специально приехал из Петрограда налаживать здесь банковское дело.

Миллионер в затрапезном пальтишке с интересом посмотрел на Цируля. Произнес восхищенно:

— Однако!.. Не сочтите за комплимент, но я в восторге. Вы знаете не только обо мне, но и о моих братьях, об учрежденном нами банке! А ведь на Ивановых свет клином не сошелся. Неужели вы держите в памяти сведения, касающиеся и других негоциантов?.. Поразительно. Шарман!.. Эх, нам бы работать рука об руку, душа в душу... Мы бы с вами горы своротили и золотые горы заработали бы!

Василий Николаевич умолк и бросил на Цируля быстрый, цепкий взгляд. Фриц Янович даже не рассердился. Предложение работать на паях, намек на крупные взятки его даже развеселили. И пришло игривое настроение. А что если поморочить купчика-субчика, банкира и заводчика?

— Остается сожалеть, — улыбнулся Фриц Янович, — остается сожалеть о том, что время сворачивания гор, дабы заработать горы золотые, безвозвратно кануло в Лету.

— Что вы?! — замахал руками негоциант. — Именно сейчас самое время, если, конечно, взяться за дела с умом. Мой опыт и ваши возможности... Вы знаете... Фриц Янович, так кажется?.. Я ведь не из породы упрямых длинноухих созданий. Прежде чем явиться к вам, пришлось, так сказать, навести кое-какие справки. Коммерция сродни следственной работе. Общественность отзывается о вас с восторгом!

Игривое настроение мигом покинуло Цируля. Этого еще не хватало! Неужели какая-то каналья распространяет слухи, будто я беру взятки! Или это просто грубая лесть, попытка вызвать меня на откровенность?

Видимо, Василий Николаевич заметил в лице собеседника что-то такое, что заставило хитреца тут же переменить тему разговора.

— Общественность благодарна вам за героические усилия, которые вы, как начальник охраны города...

— Ну это уж вы зря, — перебил Цируль, — нет еще в городе порядка. Нет, но будет, это могу обещать.

— Охотно верю. Но даже и сейчас, несмотря на кажущийся хаос, революционного порядка все же больше, чем при истерике Керенском. Да и при бывшем царе... Скажите, это правда, что Николай, находясь под арестом, целыми днями играет с вдовствующей императрицей в домино?.. Правда!.. Тоже мне монарх. Послал же господь такого рохлю. Вы, может быть, не знаете, а я вам скажу... Когда наконец отравили, застрелили и утопили Гришку Распутина, бывший царь искал ему преемника. Сперва облюбовал какого-то старца Мардария. А затем и вовсе ошалел, собираясь приблизить к себе мужичка-поддевочника, пьяницу-поэта Митрофана Корнева!

Фриц Янович теперь уже с интересом слушал негоцианта. Богатей располагает информацией. Пожалуй, и впрямь коммерсант должен обладать навыками следователя.