Пригорьевская операция - [2]

В сложившейся обстановке связь с оккупированными районами области оказалось легче поддерживать из Москвы, поэтому и решено было пока оставаться здесь. Поначалу обком располагался в нескольких номерах гостиницы «Москва», затем в небольшом уютном особняке на улице Станиславского.

Людей в обкоме было немного: секретари обкома и по одному-два работника на отдел. В Москве никто не задерживался. Получив очередное задание, товарищи уезжали на фронт, налаживать связь с партизанами и подпольщиками в оккупированных районах. Им помогали представители фронтовых частей, получавшие в свою очередь много ценных сведений от партизан.

К середине зимы обком был связан со всеми районами, где действовали партизанские отряды, кроме юга области. Красная Армия к этому времени освободила от оккупантов полностью или частично некоторые районы. Работники обкома и облисполкома вступали на их территорию вместе с передовыми частями, создавали местные органы власти, помогали им восстанавливать порядок, организовывать помощь населению, пострадавшему от оккупации.

В середине апреля 1942 года собрался очередной, IX пленум обкома партии, сыгравший важную роль в усилении партизанской борьбы на Смоленщине. Пленум проходил в Москве, в здании Музея Владимира Ильича Ленина. Каждый участник пленума с гордостью и благоговением переступал порог музея. Все понимали: смоленским коммунистам оказана высокая честь и много надо сделать, чтобы быть достойными ее.

Затаив дыхание, слушал я и докладчика и выступавших — боевых вожаков подполья и партизанских отрядов. Ярко и убедительно говорили они о героической борьбе советских патриотов с гитлеровцами, о том, что предстоит сделать для дальнейшего расширения партизанской войны.

Партизан и руководителей подполья переправили за линию фронта. Вместе с ними сразу после пленума ушли и многие областные работники.

Обращение пленума обкома к населению области, напечатанное большим тиражом, быстро доставлялось по назначению. Руководители облисполкома Р. Е. Мельников, Ф. Р. Васильев и А. Г. Соколов изыскивали дополнительные возможности, чтобы улучшить материальное оснащение партизанских отрядов.

Возобновился выход газеты «Рабочий путь», специальный выпуск которой, любовно называемый «малюткой», регулярно доставлялся на оккупированную территорию.

В наиболее важные районы направлялись оперативные группы обкома во главе с одним из секретарей.

Каждый раз, когда обком посылал за линию фронта кого-либо из работников, я испытывал угрызения совести. Практически я был так же здоров, как остальные товарищи, но меня упорно обходили. Дни и ночи корпел я над бумагами, разыскивал адреса, вызывал из восточных областей смоленских работников, готовил необходимые документы, оформлял наградные материалы на партизан. Все это тоже было нужно и важно. Но таким делом могли с успехом заниматься инвалиды. Я считал себя здоровым и не однажды говорил об этом Попову. Он каждый раз обещал учесть мое желание и… посылал других.

Не знаю, сколько бы еще длилась эта история, если бы не помог секретарь обкома партии Пайтеров.

Вскоре после IX пленума бюро обкома приняло решение вторично командировать Г. И. Пайтерова в центральные районы области, где образовался большой партизанский край. Вместе с ним посылались заместитель председателя облисполкома Залесский, секретарь обкома комсомола Винокуров и заместитель редактора областной газеты Власов. За несколько дней до вылета по предложению Пайтерова в группу включили и меня.

Я знал Георгия Ивановича не один год. Рабочий парень из Брянска, он всю жизнь тянулся к знаниям. Окончил рабфак, заочно учился в вузе. Боевая рабочая партийная организация помогла ему расти честным, прямым, стойким коммунистом, выдвинула на партийную работу.

Мне пришлось работать с Пайтеровым в Рославле, где он возглавлял партийную организацию. Это был человек, умевший учить, растить и воспитывать кадры. Каждый, кто поработал вместе с ним, расставаясь, искренне благодарил за науку.

Зеленым, хорохористым юнцом я был избран секретарем райкома комсомола. Дела вначале шли неважно. То я брался горячо за все сразу, то опускал руки. И всякий раз Георгий Иванович вовремя поправлял, поддерживал меня. Он не признавал мелочной опеки, но всегда знал, кто чем занимается и что из этого получается. И еще запомнилось — он никогда не повышал голоса, но умел держать строгую дисциплину в организации.

Дела в городе и районе шли все лучше. Пайтерова избрали секретарем Смоленского обкома партии. Довольно быстро он освоился и на этом большом посту.

С первых дней войны Г. И. Пайтеров всегда оказывался там, где был нужен. Его голубая «эмка» исколесила десятки прифронтовых районов. В самые тяжелые, последние перед оккупацией часы местные работники видели рядом секретаря обкома. Его уверенные действия и советы помогали им правильно ориентироваться, решать неотложные вопросы.

Когда в Дорогобужском и прилегавших к нему районах разгорелось пламя партизанской войны, обком послал туда Пайтерова. И он сумел быстро разобраться в сложной обстановке, помочь партизанам, партийным организациям. Георгий Иванович безошибочно определил лучший отряд и вручил ему Знамя обкома, что сыграло большую роль в концентрации вокруг лучшего остальных отрядов. В руководящие органы освобожденных районов были выдвинуты люди, прошедшие школу подпольной борьбы с врагом.