Приглашение в сказку - [2]

Насколько можно понять из отрывочных сведений, рассыпанных по разным справочным изданиям, Андре Нортон за свою долгую жизнь так и не завела семьи. Ее единственной семьей — и жизнью стали книги. Семь десятков лет она писала, писала, писала, поражая своей работоспособностью молодых авторов, которые годились ей во внуки и даже правнуки. Число ее книг перевалило за полторы сотни — не Азимов, конечно, но все равно, как говаривал почивший в бозе телевизионный персонаж Хрюн, «внушаеть»!

Основу этого книжного моря составляют сериалы. В отличие от многих коллег по перу, впавшая в «сериальный грех» писательница предпочитала циклы укороченные — дилогии, трилогии, зато количество таких мини-серий произвела, вероятно, рекордное. В мои намерения не входит даже перечислять их все — после того, как у нас было стихийно издано полное собрание сочинений Андре Нортон, дотошные фэны и библиографы уже составили полный каталог созданных писательницей фантастических миров. И хорошо помнят ее героев — Предвозвестника (или Предтечу), Хостина Сторма, Патруль, Свободных Торговцев…

Впрочем, если говорить о научной фантастике Нортон, то лучшим ее произведением, по общему мнению, является как раз роман, стоящий особняком. «Сын Звездного человека»[1] появился на редкость вовремя — в начале 1950-х, когда субжанр post-holocaust story (мир после катастрофы) еще не превратился в коммерческий шаблон. Можно сказать, что «бабушка» Нортон стала пионеркой «постатомных сценариев» — это тем более поразительно, что речь идет о ее дебюте в научной фантастике!

Среди мотивов, постоянно присутствующих в произведениях Андре Нортон, заметное место занимает телепатический симбиоз между человеком и животным, часто инопланетным. Этот сюжетный ход встречается в дилогиях о Хостине Сторме и планете Янус, в романе «Глаз кошки» (1961). И, конечно, в серии о ко'отах (написана в соавторстве с Дороти Мэдли) — звездной расе телепатов, представители которой в незапамятные времена застряли на Земле и мутировали там, превратившись во вполне домашних мурлыкающих созданий.

Зато со всяческой машинерией, технологическими «игрушками» — странно было бы представить себе мир галактической цивилизации, в котором они напрочь отсутствовали бы! — отношения героев Нортон складываются не всегда просто, Многие ее персонажи по сути беглецы из унылой технологической утопии, лишь на дальних космических рубежах обретающие себя в облике первопроходцев, колонистов, типично американских фронтирменов.

Хотя со временем стиль Нортон «матерел» (если позволительно говорить так в отношении автора-женщины), а общее настроение ее произведений порой теряло непосредственную радость и оптимизм ранних книг, она по сей день остается идеальным «писателем для юношества» — как это себе мыслят родители и педагоги (другое дело, что, в отличие от тех и других, Нортон не навязывает своих оценок). Ее проза обычно ясна, логична, увлекательна — а кроме того, еще и морально определенна. В «бабушкиных» романах не приходится долго гадать, кто из героев положительный, а кто отрицательный — все ясно с первых же страниц, Если отвлечься от галактического антуража, то это хорошо знакомая нам вселенная — Вальтера Скотта и Жюля Верна, Александра Дюма и Александра Грина. Мир Нортон преимущественно солнечный, и титул «Королевы Солнца» писательница заслужила по праву.

Однако в мире фантастики больше известна все-таки другая Андре Нортон. Автор фэнтези и прежде всего — создательница многотомной саги о Мире Ведьм, или Колдовском мире[2]. Хотя это и не совсем фэнтези — ведь речь идет о мире отнюдь не сказочном, события развертываются на далекой планете, колонизованной поселенцами с Земли (о чем прямо говорится в романе-прологе «Рогатая корона»). Правда, в дальнейшем связи с галактической метрополией были утеряны, общественный строй на планете неудержимо испытывал инволюцию к феодализму и варварству, а тут еще «заработала» магия…

Так что, по духу, по общему настрою, по декларированной оторванности от каких бы то ни было земных забот это — чистейшая фэнтези. То есть стандартный набор: принцы, замки, битвы, дворцовые интриги, добрые и злые волшебники. Только у Нортон все не так стандартно, как у ее последователей и имитаторов, имя коим легион. Как говорилось в одном фильме, «культурки поболее» — дала себя знать работа библиотекарем, не иначе! В эссе «Как пишется фэнтези» Нортон не скрывала своих корней: «Всякий писатель — это прежде всего читатель, причем сразу же зарывающийся с головой во множество книжек, из самых разных областей. Для того чтобы сочинить мои собственные книги, я вынуждена была много читать и выписывать — из книг по антропологии, фольклору, истории, путешествиям, археологии, из записанных легенд и исследований по магии…» Особенно интересовала Андре Нортон история: «Не даты, царствующие фамилии и результаты битв и военных походов, но люди, давно превратившиеся в прах, их чувства, обычаи жизнь». Из любви к земной истории и рождалось ни с чем не сравнимое увлечение — конструирование миров с их неповторимыми историями.

Нельзя сказать, что после чтения любого из романов Нортон читатель узнает для себя что-то новое и сокровенное. Но и чувства досады по поводу зря убитого вечера также не возникает. Немного? Можно сказать, что немало — учитывая до предела затоваренный фантастический рынок. Книги Нортон нечасто забирались в верхние строчки списков бестселлеров — но и редко преждевременно сходили с дистанции. Что касается полок столь любимых писательницей библиотек, то там они точно не залеживались.