Приди на помощь моему неверью… - [27]

При этом, с одной стороны, активизированная таким образом инграмма обеспечивает бездумно автоматическое поведение человека в новых обстоятельствах по записанному образцу, некогда реально обеспечившему выживание организма при потере сознания или отключении аналитического ума; а, с другой стороны, она же сызнова более или менее активно воспроизводит все ранее оказавшиеся в ней болезненные ощущения и эмоции, имевшие место в реальной жизни индивида в прошлом в процессе записи инграммы в реактивные банки информации в его организме. Последнее обстоятельство при активизации повседневностью множества инграмм выливается в общий набор более или менее ярко выраженных психосоматических заболеваний организма и нарушений психики, свойственных человеку на протяжении длительных периодов его жизни [55].

Вызванные ситуационно активизированными инграммами болезненные ощущения и эмоции подавляют в новых обстоятельствах работу аналитического ума, что создает психологические условия для записи новых инграмм; субъективно-психологические условия тем более подходящие, чем сильнее отключен аналитический ум от процесса непрерывного осмысления жизни активизацией уже свойственных психике инграмм.

Кроме того алгоритмы инграмм ветвятся, а случайный характер возникновения инграмм не предполагает взаимной согласованности информации, в них содержащихся. Это в наиболее тяжелых случаях выливается в расщепление личности индивида: т.е. разделение памяти, доступной его сознанию, на взаимно изолированные друг от друга области и расслоение изначально единого его интеллекта на множество мелких интеллектов-бесов (их Л.Р.Хаббард называет «демонами» [56]), ведущих более или менее личностно развитое и обособленное существование в информационной среде психики индивида наряду с той личностью, которая осознается им как «собственное Я». И так долгоиграющая инграммная пластинка записывается на протяжении всей жизни виток за витком, слой за слоем…

Л.Р.Хаббард об инграммах пишет следующее:

«Может быть, до того, как человек приобрёл обширный словарный запас, инграммы были полезны ему. Они помогали выживанию способами, которые будут описаны ниже [57]. Но когда человек выработал язык, который включает в себя слова, звучащие одинаково, но имеющие совершенно разные значения, и вообще когда начали появляться языки, инграммы стали гораздо более опасными и перестали быть полезными. А теперь, на нынешнем этапе эволюции, инграммы совсем не защищают человека, а, наоборот, сводят его с ума, притупляют все его способности и делают его больным.» — “Дианетика”, с. 75.

Такого рода отрицательное отношение к инграммам в дианетике по Хаббарду — её принципиальное воззрение, не знающее каких-либо исключений. Его обоснованность мы рассмотрим в следующих разделах настоящей работы. Сейчас же мы обратим внимание только на одно значимое место, связанное с членораздельной речью, дабы более определённо понять, чем словесно выраженная информация в инграммах отличается от прочих оказавшихся в них ощущений, вследствие чего Л.Р.Хаббард и пришел ко мнению об исключительной вредности для человека (говорящего, а не разумного) всей информации в его реактивном банке.

Все ощущения (но не слова), записанные в инграммах объективно своеобразны (уникальны), а в информационном отношении они самодостаточны для индивида в том смысле, что большей частью имеет место однозначное соответствие «обстоятельства — ощущения». Вследствие этого при повторном и неоднократном возникновении жизненных обстоятельств, аналогичных имевшим место при первичной записи инграмм, инграммные программы поведения (большей частью) так или иначе обеспечивают более или менее адекватную новым обстоятельствам бессознательно автоматическую реакцию организма. По этой причине некогда записанный в качестве инграммы алгоритм поведения, некогда уже обеспечивший выживание организма, воспроизводится и в повторившихся обстоятельствах реактивным умом автоматически, тем самым обеспечивая минимально возможное для индивида качество управления. Совершенно иначе обстоит дело, если отдельные слова и более сложные языковые конструкции, оказываются в банках данных, на основе которых действует реактивный ум.

Слова и более сложные языковые конструкции за счет многозначности их смысла, обусловленного не только объективными обстоятельствами (что характерно для большей части бессловесных ощущений), но и субъективными особенностями словоупотребления уничтожают это более или менее однозначное соответствие информации, записанной в качестве инграммных программ поведения, повторяющимся жизненным обстоятельствам.

Это происходит потому, что реактивному уму свойственно мыслить отождествлениями, и как выразился Л.Р.Хаббард, «реактивный ум крадет значение содержащихся в нём слов из аналитического ума» — “Дианетика”, с. 158. И если инграммы активизируются услышанными словами, то записанные в них алгоритмы управления поведением и физиологией организма далеко не всегда соответствуют возникшим обстоятельствам. При господстве реактивного ума над сознанием, всё протекает как в широко известном анекдоте: