Где я?
Я веду свою машину уже не к Мари, я гонюсь за этой вечно ускользающей зыбкостью, рвусь к темнице с мягкими стенами, что смыкаются, не давая прохода. Нет, не останавливайся! Я сегодня уже столько часов в пути. Я не допущу, чтобы меня сбили с него сейчас, когда я уже почти у цели! Что ты говоришь? Цель, снег в июне, серебристый смех Мари, эти слова: «В нашем ресторане спиртное отпускается…», и ночь, опять ночь, такая вот белая… Раскрой пошире глаза, да, да, так, давай, крути руль, еще, какой растерянный взгляд и вялые руки, они то и дело соскальзывают с руля. Как же ты боишься! А где-то в теплой постели лежит Мари. Думай о ней. Думай о ней, вспоминай, как касался ее своими ладонями и животом. Она вздыхает во сне. Ей снится, что она никогда больше тебя не увидит. Как она могла об этом узнать? Завтра, когда взойдет солнце, ты позвонишь ей. Иногда во сне у нее на висках и на локтях выступает пот. Она не знает, что по дороге к ней… Стволы деревьев припорошены белым с той стороны, откуда дует ветер. От удара снег осыпается, и дерево, у подножия которого урчит и дымится машина, оказывается единственным черным деревом на всем плоскогорье, попавшим под бурю. Абсолютно черным. Кто предупредит Мари? Ты увидишь, что с тайнами теперь покончено. Покончено со стыдом и обманом. У подножья Юры, где озеро… Завтра, когда встанет солнце, мы будем наслаждаться счастьем. К тебе приедет твой мужчина, твой путешественник, твоя опора и защита. Каким долгим был этот день, каким жарким, каким жестоким к нашей любви. Но вот он повергнут. Ты никогда этого не узнаешь. Ты не узнаешь об ошибке моих глаз и рук, о бешеной скорости, о небе в просвете между деревьями. Ты не узнаешь, что ночью на дорогах случаются бури. Ты не узнаешь об этой вате, в которой мне теперь лежать, об этой вате, об этом белом безумии, об этой огромной кровати, в которой я надеялся найти тебя, об этом крушении и покое. Я продолжаю двигаться вперед, веду свою машину — ты мой успех, ты ведь веришь в это? Правда? Ну, пожалуйста! Такой оглушительный, такой блистательный успех, ведь ты веришь в него, — я давлю ногой на педаль, кручу руль, въезжаю в ночь, пытаюсь обнять тебя, смотри, как мои руки тянутся к тебе. Не делай такие удивленные глаза. Разве ты не видишь, что я уже настолько близко, что могу дотронуться до тебя? Прикоснуться к тебе. К чему эти слезы? Ты ведь прекрасно знаешь, что больше всего на свете я люблю смотреть, как ты смеешься.
