Причудница - [15]

Пешком; но шел недолго; перед ним

По-прежнему явился Серый Волк

И человечьим голосом сказал:

«Мне жаль, Иван-царевич, мой сердечный,

Что твоего я доброго коня

Заел, но ты ведь сам, конечно, видел,

Что на столбу написано; тому

Так следовало быть; однако ж ты

Свою печаль забудь и на меня

Садись; тебе я верою и правдой

Служить отныне буду. Ну, скажи же,

Куда теперь ты едешь и зачем?»

И Серому Иван-царевич Волку

Все рассказал. А Серый Волк ему

Ответствовал: «Где отыскать жар-птицу,

Я знаю; ну, садися на меня,

Иван-царевич, и поедем с богом».

И Серый Волк быстрее всякой птицы

Помчался с седоком, и с ним он в полночь

У каменной стены остановился.

«Приехали, Иван-царевич! – Волк

Сказал, – но слушай, в клетке золотой

За этою оградою висит

Жар-птица; ты ее из клетки

Достань тихонько, клетки же отнюдь

Не трогай: попадешь в беду». Иван —

Царевич перелез через ограду;

За ней в саду увидел он жар-птицу

В богатой клетке золотой, и сад

Был освещен, как будто солнцем. Вынув

Из клетки золотой жар-птицу, он

Подумал: «В чем же мне ее везти?»

И, позабыв, что Серый Волк ему

Советовал, взял клетку; но отвсюду

Проведены к ней были струны; громкий

Поднялся звон, и сторожа проснулись,

И в сад сбежались, и в саду Ивана —

Царевича схватили, и к царю

Представили, а царь (он назывался

Далматом) так сказал: «Откуда ты?

И кто ты?» – «Я Иван-царевич; мой

Отец, Демьян Данилович, владеет

Великим, сильным государством; ваша

Жар-птица по ночам летать в наш сад

Повадилась, чтоб золотые красть

Там яблоки: за ней меня послал

Родитель мой, великий государь

Демьян Данилович». На это царь

Далмат сказал: «Царевич ты иль нет,

Того не знаю я; но, если правду

Сказал ты, то не царским ремеслом

Ты промышляешь; мог бы прямо мне

Сказать: отдай мне, царь Далмат, жар-птицу,

И я тебе ее руками б отдал

Во уважение того, что царь

Демьян Данилович, столь знаменитый

Своей премудростью, тебе отец.

Но слушай, я тебе мою жар-птицу

Охотно уступлю, когда ты сам

Достанешь мне коня Золотогрива;

Принадлежит могучему царю

Афрону он. За тридевять земель

Ты в тридесятое отправься царство

И у могучего царя Афрона

Мне выпроси коня Золотогрива

Иль хитростью какой его достань.

Когда ж ко мне с конем не возвратишься,

То по всему расславлю свету я,

Что ты не царский сын, а вор; и будет

Тогда тебе великий срам и стыд».

Повесив голову, Иван-царевич

Пошел туда, где был им Серый Волк

Оставлен. Серый Волк ему сказал:

«Напрасно же меня, Иван-царевич,

Ты не послушался; но пособить

Уж нечем; будь вперед умней; поедем

За тридевять земель к царю Афрону».

И Серый Волк быстрее всякой птицы

Помчался с седоком; и к ночи в царство

Царя Афрона прибыли они

И у дверей конюшни царской там

Остановились. «Ну, Иван-царевич,

Послушай, – Серый Волк сказал, – войди

В конюшню; конюха спят крепко; ты

Легко из стойла выведешь коня

Золотогрива; только не бери

Его уздечки; снова попадешь в беду».

В конюшню царскую Иван-царевич

Вошел, и вывел он коня из стойла;

Но на беду, взглянувши на уздечку,

Прельстился ею так, что позабыл

Совсем о том, что Серый Волк сказал,

И снял с гвоздя уздечку. Но и к ней

Проведены отвсюду были струны;

Все зазвенело; конюха вскочили;

И был с конем Иван-царевич пойман,

И привели его к царю Афрону.

И царь Афрон спросил сурово: «Кто ты?»

Ему Иван-царевич то ж в ответ

Сказал, что и царю Далмату. Царь

Афрон ответствовал: «Хороший ты

Царевич! Так ли должно поступать

Царевичам? И царское ли дело

Шататься по ночам и воровать

Коней? С тебя я буйную бы мог

Снять голову; но молодость твою

Мне жалко погубить; да и коня

Золотогрива дать я соглашусь,

Лишь поезжай за тридевять земель

Ты в тридесятое отсюда царство

Да привези оттуда мне царевну

Прекрасную Елену, дочь царя

Могучего Касима; если ж мне

Ее не привезешь, то я везде расславлю,

Что ты ночной бродяга, плут и вор».

Опять, повесив голову, пошел

Туда Иван-царевич, где его

Ждал Серый Волк. И Серый Волк сказал:

«Ой ты, Иван-царевич! Если б я

Тебя так не любил, здесь моего бы

И духу не было. Ну, полно охать,

Садися на меня, поедем с богом

За тридевять земель к царю Касиму;

Теперь мое, а не твое уж дело».

И Серый Волк опять скакать с Иваном —

Царевичем пустился. Вот они

Проехали уж тридевять земель,

И вот они уж в тридесятом царстве;

И Серый Волк, ссадив с себя Ивана —

Царевича, сказал: «Недалеко

Отсюда царский сад; туда один

Пойду я; ты ж меня дождись под этим

Зеленым дубом». Серый Волк пошел,

И перелез через ограду сада,

И закопался в куст, и там лежал

Не шевелясь. Прекрасная Елена

Касимовна – с ней красные девицы,

И мамушки, и нянюшки – пошла

Прогуливаться в сад; а Серый Волк

Того и ждал: приметив, что царевна,

От прочих отделяся, шла одна,

Он выскочил из-под куста, схватил

Царевну, за спину ее свою

Закинул и давай бог ноги. Страшный

Крик подняли и красные девицы,

И мамушки, и нянюшки; и весь

Сбежался двор, министры, камергеры

И генералы; царь велел собрать

Охотников и всех спустить своих

Собак борзых и гончих – все напрасно:

Уж Серый Волк с царевной и с Иваном —

Царевичем был далеко, и след

Давно простыл; царевна же лежала

Без всякого движенья у Ивана —

Царевича в руках (так Серый Волк

Ее, сердечную, перепугал).

Вот понемногу начала она

Входить в себя, пошевелилась, глазки

Прекрасные открыла и, совсем