Причина смерти - [95]

Уэсли хмурился. Марино выглядел несчастным. Я понимала, что они чувствуют, но знала, что необходимо действовать. В ближайшей «скорой помощи» мне дали медикаменты, кто-то принес лед, и мы с Тото, которым снова управляла Люси, тронулись в путь. Робот нес пятьдесят фунтов льда, я тащила сундучок с медикаментами. Как ни в чем не бывало, мы подошли к двери главного здания атомной станции. Я не думала о тех, кто наблюдает за мной через прицел, не думала о взрывчатке и даже о барже с грузом, который мог помочь Ливии построить собственную атомную бомбу.

Дверь открыли сразу. Нас встретил тот же бородатый, что принимал Тото с телефоном.

— Входите, — грубовато бросил он, указывая путь дулом автомата.

— Помогите со льдом, — попросила я.

Он недоверчиво, словно перед ним стоял готовый к прыжку питбуль, уставился на Тото, обвешанного пятью пакетами. Потом наклонился и взял пакет. Услышав команду Люси, робот разжал механические пальцы. Дверь закрылась. Мы остались в проходной. Разрушений здесь было достаточно. Рентгеновские аппараты и другие сканирующие устройства были перевернуты и изрешечены пулями. На полу тускло поблескивали пятна застывшей крови. Мы прошли по коридору, свернули, и я почувствовала запах трупов еще до того, как увидела убитых охранников, сваленных в ужасную, окровавленную кучу у стены.

Страх поднялся к горлу тошнотворной волной. Мы миновали красную дверь и оказались в помещении, заполненном глухим, пробирающим до костей рокотом. Бородатый что-то говорил, но я его не слышала. На поясе у него висел большой черный пистолет, и мне вспомнился Дэнни, хладнокровно застреленный из такого же оружия. Мы поднялись по красной решетчатой лестнице. Я старалась не смотреть вниз, боясь головокружения. Пройдя еще немного, мы остановились перед массивной металлической дверью, исписанной предупреждениями. Мой провожатый набрал код. Лед уже начал таять, и капли падали на пол.

— Делайте все необходимое, — словно из тумана донесся до меня голос бородатого. Мы вошли в аппаратную, и он подтолкнул меня прикладом в спину. — Понятно?

— Да.

В помещении было человек одиннадцать или двенадцать, все в слаксах и свитерах или куртках, все с оружием, полуавтоматическим и автоматическим. Злые и обеспокоенные, они не обращали внимания на сидевших у стены заложников. Руки им связали впереди, на головы натянули наволочки от подушек. В прорезях для глаз я видела страх. Под щелями, вырезанными в области рта, виднелись пятна от засохшей слюны. На полу здесь тоже краснели полоски крови, но свежей, и вели они за консоль, куда оттащили последнюю жертву. Сколько еще тел обнаружат здесь потом, и не будет ли среди них и меня? Эта мысль мгновенно пронеслась в моей голове.

— Туда, — приказал мой проводник.

Джоэл Хэнд лежал на спине, накрытый сорванной с окна шторой. Он был бледен, и одежда его еще не просохла после «купания», которое неминуемо должно было убить его, как бы я ни старалась. Я узнала его, скорее, по волосам; лицо постарело и распухло.

— Он давно такой? — обратилась я к бородатому.

— Часа полтора.

Мой провожатый закурил и принялся расхаживать взад-вперед, избегая моего взгляда и нервно теребя ремень автомата, направленного мне в голову. Я поставила на пол сумку с медикаментами, повернулась и посмотрела на него.

— Не цельтесь в меня.

— Заткнись! — Он остановился, сжав кулаки, едва сдерживаясь, чтобы не ударить меня.

— Вы сами меня пригласили, и я пытаюсь помочь. — Глаза у него были словно стеклянные. — Не хотите, чтобы помогла, — тогда стреляйте или дайте мне уйти. Никто из вас ему не поможет. Я попытаюсь спасти ему жизнь и не хочу, чтобы меня отвлекали, целясь в голову.

Не найдясь, что сказать, он прислонился к консоли, кнопок на которой было столько, что хватило бы, чтобы отправить нас на Луну. Судя по видеодисплеям на стенах, оба реактора были остановлены. Вспыхивавшие то и дело красные огоньки оповещали об опасностях, но я не понимала, что это означает.

— Эй, Вутен, полегче, — подал голос один из террористов, закуривая сигарету.

— Давайте откроем пакеты со льдом, — сказала я. — Жаль, что нет тазика, но обойдемся. Здесь много книг и бумаги, соберите побольше. Несите все, что найдете.

Через несколько минут возле меня лежала горка толстенных руководств, груды бумаги и несколько кейсов, принадлежавших, должно быть, захваченным сотрудникам станции. Я устроила вокруг Хэнда что-то вроде прямоугольной ограды, потом обложила его пятьюдесятью фунтами льда, оставив свободными только лицо и руку.

— Это зачем? — Тот, кого звали Вутеном, подошел ближе. Судя по акценту, он был откуда-то с запада.

— Ваш человек получил дозу радиации. Весь его организм сильно подорван, и единственный способ остановить болезнь, — это замедлить все жизненные процессы.

Я открыла сумку, достала иглу и, введя ее в руку умирающего Хэнда, закрепила клейкой лентой. Потом соединила с капельницей, в которой был самый обычный солевой раствор, безобидный и ровным счетом ни на что не влияющий. Капля за каплей потекли в остывающее подо льдом тело.

Жизнь едва теплилась в Хэнде, и сердце мое тревожно стучало, когда я оглядывала этих усталых, потных мужчин, веривших в то, что человек, которого я якобы спасала, их бог. Один из них снял свитер, под которым оказалась почти серая нижняя рубашка, прохудившаяся от многолетних стирок. Некоторые отпустили бороды, другие давно не брились. Были ли у них жены и дети? Я подумала о барже на реке и о том, что могло происходить сейчас в других частях станции.