При невыясненных обстоятельствах - [28]

— Входите, входите, Бобик добрый.

Люди верили, но предпочитали ждать, и добрый Бобик катался в лифте с хозяйкой.

Игорь девочкам и Елене верил, но называть гостя Стасиком воздерживался, обращался к нему безлично.

— Я хотел бы казаться лучше, чем на самом деле, — ответил Игорь, — и составить вам компанию, но пить я не умею.

Стасик оценил и обращение Игоря, и тонкую лесть, посмотрел на Елену вопросительно — она кивнула, подтверждая, что Игорь говорит правду.

— Тебя жаль. — Стасик опрокинул очередную порцию, словно вылил на сторону. — Но мы тебя простим.

Игорю хотелось обыграть это императорское «мы», но он привычно сдержался и получил одобрительный взгляд Елены. Около двенадцати Стасик поднялся, оглядев стол, сунул в карман только что открытую бутылку виски и молча зашагал к выходу. По этому молчанию и выверенности шага Игорь понял, что гость все-таки человек живой, на спиртное реагирует.

— До свидания. — Стасик пожал Игорю руку, поцеловал Елену в щеку. — Хорошо у тебя, Леночка, спасибо. Договорились: завтра в одиннадцать я жду.

Девочки подхватили Стасика под руки, и он, словно коренник с пристяжными, выкатился из квартиры.

— Стасик, — Елена рассмеялась, — если домой хоть что-нибудь не принесет, спать не будет. Помню, спиртное кончилось, так он банку шпрот в карман положил.

— Скупых мужчин не люблю, — сказал Игорь.

— Стасик скупой? Он в иной день тратит столько… — Елена махнула рукой. — Тысячу в ресторане оставит, грошовую солонку в карман. Принцип: мужик домой с пустыми руками возвращаться не должен. Как ты думаешь, сколько ему лет? — Она ловко начала убирать со стола.

— Полтинник с копейками. — Игорь взял полотенце, приготовился вытирать посуду.

— Шестьдесят три, ясненько? Квартира, дача, две машины, дел невпроворот, девочки. Как он пьет, ты видел?

Игорю очень хотелось узнать: кто такой? Но привычка не задавать вопросов сработала, он промолчал. Если тебе хотят сказать, скажут. Если не хотят, то своим вопросом себя же поставишь в положение идиотское.

— Ты ему понравился. — Елена назвала фамилию, имя и отчество гостя.

Игорю напрягать память не понадобилось, он только присвистнул.

— Вот именно. Ты слышал? Завтра в одиннадцать. И не вздумай толкаться около секретарши. Представься и проходи.

Ровно в одиннадцать Игорь Качалин назвал секретарше свою фамилию и вошел в огромный шкаф, который был дверьми, ведущими в кабинет Стасика.

— Здравствуй! — Хозяин вышел навстречу, усадил Игоря за стол для заседаний, устроился напротив. — Рассказывай. Меня ваша контора давно интересует, подходящего человека у вас не видел.

— Спрашивайте. — Сначала Игорь хотел поинтересоваться, о чем именно рассказывать, затем решил ограничиться одним словом.

Стасику конкретность и лаконичность Качалина явно понравились. Прищурившись, будто прицеливался, он недолго подумал, затем начал задавать очень разнообразные, но всегда точные вопросы. В основном его интересовали люди, их сильные и слабые стороны, не наличие и отсутствие диплома, а кругозор, уровень мышления. Он явно искал слабое место, причем не среди руководителей, а среди лиц, отвечающих за поставку и хранение материалов. Сделав в блокноте какие-то записи, хозяин взглянул на часы и поморщился.

— Человека я тебе дам. — Прощаясь, он пожал руку, заглянул в лицо: — На неделе загляну, обсудим.

Признаться, Игорь не очень понял намерения Стасика, лишь некоторое время спустя обозначилась сложная машина, которую он запустил для перекачивания государственных средств в личные карманы.

Елена ни о чем не спрашивала, вела себя так, будто никакого Стасика не существует, и жизнь Качалиных продолжалась. Лишь через три месяца он принес в дом деньги. Но как Елена не взглянула на восемьдесят рублей, так она не стала смотреть и на два плотных конверта.

— Брось на трюмо. — Поцеловала Качалина в щеку и продолжала нескончаемые разговоры по телефону.

Через два года они зарегистрировали брак, отметили событие в привычной компании. Обслуживали их знакомые официанты.

Первое время Игорь пытался подсчитать, сколько он «бросает на трюмо», но вскоре понял никчемность своей затеи. Машина Стасика работала, Игорь Качалин трудился в ней важным винтиком, затем шестеренкой, со временем превратился в жизненно необходимую несущую ось, которая обрастала своими шестернями и винтиками. Соответственно тяжелели конверты, цвет купюр в них менялся. Странное дело, деньги интересовали Игоря все меньше и меньше, практически они ему стали не нужны. Взял конверт, отдал — живи дальше. Дом полон. Качалин уже не знал, что в нем имеется. Одевают его элегантно, в соответствии с модой, машина всегда в порядке, еда и женщина ждут. Зачем же деньги? Если он захотел к морю или в горы, надо только сказать, билеты на самолет принесут, на аэродром доставят, там встретят.

Однажды за завтраком, дорогим, но давно безвкусным, Игорь посмотрел на красивую блондинку, которая быстро обслуживала его и говорила что-то ласковое, и спросил:

— Елена, а тебя не интересует, откуда я приношу деньги? Какую цену я за них плачу? Что со мной может случиться?

— Что с тобой может случиться? — Елена подлила в его чашку кофе, сделала еще один бутерброд. — Выгонят с работы. Есть деньги — живем, не станет — будем жить.