Президенты RU - [161]

Хотите верьте, хотите нет, но первые лица трех разных стран в откровенной беседе признались мне, что за все время своего правления они ни разу не назначили на государственную должность достойного человека. И они с большой убедительностью доказали, что только глубоко развращенный тип способен удержаться на троне.

По мнению беспристрастных наблюдателей, наша история – бесконечная цепь заговоров, смут, убийств и насилия, порожденных жадностью, лицемерием, вероломством, жестокостью, безумием, ненавистью, завистью, злобой и честолюбием.

Многим кажется, что бóльшая часть населения состоит сплошь из осведомителей, доносчиков, обвинителей, оплачиваемых правительством. О заговоре обычно сообщают те, кто хочет заработать политический капитал, задушить или отвлечь общественное недовольство, присвоить конфискованное имущество.

Прежде всего они решают, кого именно обвинить в заговоре. Затем пускают в ход все средства, чтобы у этих людей отобрать все письма и бумаги, а их самих арестовать.

Изъятые документы передаются в руки специалистов – мастеров в разгадывании таинственного смысла слов, слогов и букв. Им ничего не стоит установить, что стая означает парламент, хромой пес – правителя, подагра – патриарха, виселица – Совет безопасности, метла – революцию, мышеловка – госслужбу, бездонный колодец – казначейство, помойная яма – администрацию, гноящаяся рана – систему управления. А потом очень легко осудить тех, в чьих письмах содержатся эти выражения.

Всякий раз, когда в угоду мстительному властителю суд приговаривает кого-нибудь к жестокому наказанию, властитель произносит речь, обращенную к Федеральному собранию. В этой речи обязательно упоминаются милосердие и доброта. Речь оглашается по всей стране. Ничто так не устрашает народ, как эти похвальные речи верховному милосердию, ибо замечено, что чем они пространнее и пышнее, тем бесчеловечнее наказание и невиннее жертва.

Все политические процессы оканчиваются так, как угодно властям.

Судьи приучены потворствовать обману, клятвопреступлению и насилию. Они применяют столько специальных слов и выражений, что их речь почти не понятна для простых людей. Точно так же составлены и все законы. Законов так много, и они так непонятны, так противоречивы, что совершенно невозможно определить, какой поступок законен, а какой нет, какой справедлив, а какой несправедлив. Неудивительно, что при таких законах и с такими судьями процессы тянутся годами.

Суд над лицами, обвиняемыми в государственных преступлениях, происходит гораздо быстрее. Судьи просто справляются у власти, желает ли она, чтобы обвиняемый был осужден или оправдан. А затем, согласно полученным указаниям, либо приговаривают к жестокому наказанию, либо оправдывают. Но, разумеется, и в том, и в другом случае они строго руководствуются законами.

Почему некоторые люди так страстно мечтают сделаться членами парламента? Нет ли у них надежды вознаградить себя за все тревоги, потворствуя (во вред обществу) желаниям слабого и порочного властителя и его развращенных министров?

Не видно, чтобы людей награждали за способности и доблести, военных – за храбрость, судей – за неподкупность, сенаторов – за любовь к отечеству, министров – за мудрость.

Как пополняется верхняя палата парламента? Кого и за какие заслуги туда назначают? Не было ли случаев, когда главную роль в этих назначениях играла прихоть властителя, или деньги, ловко и вовремя предложенные какому-нибудь министру, или, наконец, стремление усилить в ущерб общегосударственным интересам определенную партию?

Невежество, лень и пороки являются полезнейшими качествами законодателя. Законы объясняются, истолковываются и применяются на практике теми, кто более всего заинтересован и способен извращать, запутывать и обходить их.

Кое-что в законах можно признать более или менее разумным. Но все это до такой степени искажено, осквернено, замарано позднейшими бесстыдными толкованиями и выдумками, что от разумности не осталось почти никаких следов.

Например, невозможно понять, что означают слова «государственная тайна», если дело не касается войны или враждебного государства. Для хорошего управления государством требуются не тайны, а лишь здравый смысл, справедливость и доброта.

Идеалисты, которые выглядят совсем сумасшедшими, убеждают власть выбирать чиновников среди умных, способных и добродетельных людей; мечтают, чтобы власть заставила министров заботиться об общем благе, награждала только тех, кто оказал обществу выдающиеся услуги; внушают властителям, что их подлинные интересы совпадают с интересами народа. Множество подобных диких фантазий рождается в головах этих безумцев.

Но все реже граждане позволяют себе дерзкие требования. Например, о возврате льгот или о предоставлении жителям права выборов губернаторов и тому подобные несуразности. Когда удается спросить об этих вещах высокопоставленного государственного служащего (губернатора, министра), он осторожно отвечает, что беседы такого рода нам будет гораздо удобнее вести на его загородной вилле, километрах в двадцати от города.

Правитель – существо, которому совершенно незнакомы чувства радости, любви и жалости. Похоже, у него нет никаких страстей, кроме безумной жажды богатства и власти.