Президенты RU - [133]
Промокшие страницы в тот же вечер были поочередно высушены утюгом, что позволило избежать плесени и гниения, но некоторая покоробленность бумаги, а также явственный след высушенного места сохранились, как и легкий неприятный запах.
Принадлежи эта книга перу Карла Маркса, или Фридриха Энгельса (обоих И. В. Сталин читал в русском переводе), или В. И. Ленина (его Сталин не читал с 1924 года, но часто листал в поисках подходящих цитат), или будь это вообще какая-либо серьезная книга – возможно, она и была бы упомянута в описании (в протоколе) как подтверждение тому, что и на пороге смерти вождь продолжал свое великое дело.
Но книга, точнее книжка, была отнюдь не серьезная. Даже не вражеская, а просто пустая. Детская. Ее в 1992 году показал мне Николай Никодимович П., служивший в 1953-м охранником на Ближней даче. Николай Никодимович был уже очень стар, тяжело болен, не вставал, спереди осталось три зуба, и потому сперва категорически отказывался говорить перед видеокамерой.
Вообще вкусы И. В. Сталина были очень просты и в еде, и в питье, и в одежде, и в музыке, и в кино, и в науке, и в литературе. «Киндзмараули»; и никаких виски, никаких ликеров. «Герцеговина флор»; и никаких кубинских сигар, никаких голландских табаков. Мягкий френч, мягкие сапоги; и никаких фраков-смокингов, никаких лаковых туфель. «Старуху Изергиль» Максима Горького он ставил выше «Фауста» Гете (так и сказал: «Штучка пасильнее “Фауста” Гете! Любов пабэждает смэрть!»). Что касается музыки, то эстрадный кумир 1930–1950-х Вадим Козин рассказывал автору этих строк (в Магадане в 1984-м и вторично – в 1994-м) о том, как по окончании правительственных концертов Сталин просил его, Козина, остаться и петь в отдельной комнате, где ужинал ближний круг. По словам Козина, Иосиф Виссарионович постоянно заказывал две частушки:
Владыка мира, повелитель всего, корифей всех искусств и наук, начальник жизни гениев – Шостаковича, Прокофьева… И – хопа-хопа-хопа. Вообразите: ледяная январская магаданская ночь, беззубый Козин (после лагеря зубов у него осталось мало), согнав с пианино кота по имени Бульдозер, поет заезжему журналисту любимые частушки величайшего людоеда всех времен и народов.
Сказка ложь. Да в ней – намек.
Пушкин
Следует сразу и со всей решимостью пресечь как злонамеренные, так и наивные попытки проводить аналогии, ассоциации, аллюзии с сегодняшним днем, с современной эпохой нашей русской политики. Никакой связи! Но, увы, приходится об этом говорить. Так, одна бедная воспитательница детсада № 1234 (Кунцевская управа Центрального округа г. Москвы) сказала сразу трем мамам, одевавшим детей для ухода домой: «Не читайте им “Тараканищу”, особенно если они крутятся возле телевизора, когда вы смотрите новости. Вдруг у них в голове что-то перещелкнется, в смысле замкнет».
Это предупреждение следует расценить как наводящее, наталкивающее на вредные мысли. А главное, из этого случая совершенно ясно, что у той воспитательницы такие мысли уже есть. И неизвестно, предупреждает ли она мамаш искренне, чтобы предотвратить, или лицемерно – чтобы натолкнуть и тем посеять сомнения, скепсис, цинизм.
Такие разговоры опасны, ибо почти вся русская классика может быть истолкована злоумышленно.
В этом смысле тяжелейшая судьба сложилась у гениального произведения Пушкина «Борис Годунов». Написав «Комедию о настоящей беде Московскому государству, о царе Борисе и о Гришке Отрепьеве», то есть написав в 1825 году о событиях двухсотлетней давности (Борис Годунов умер в 1605-м), Пушкин сознавал, что его «комедия» может быть истолкована как намек на еще очень горячее событие 1801 года, когда Павел I был убит и на престол возведен почти отцеубийца Александр I, сказавший первым делом крайне важную для ближнего круга фразу, означавшую поворот назад: «При мне все будет как при бабушке!»
Пушкин предвидел неизбежные проблемы с цензурой. В письме Вяземскому сразу по окончании пьесы он пишет: «Жуковский говорит, что царь меня простит за трагедию. Навряд, мой милый. Хотя она и в хорошем духе писана, да никак не мог упрятать всех моих ушей под колпак юродивого. Торчат!»
Пьеса не была разрешена ни к публикации, ни к постановке. Император (уже Николай I) сделал на рукописи издевательскую надпись-совет: «…с нужным очищением переделать в исторический роман наподобие Вальтер Скотта». Все равно что предложить Лужкову подмести Тверскую. Пушкин был в бешенстве, сломал диван.
Императорский запрет понятен. Хотя после Смуты прошло уже двести двадцать лет, но пьеса прямо касалась дома Романовых, содержала фамилии действующих политиков, и пр., и пр. Да и другая смута – и стрельба, и казни – в столице были только что. Восстание декабристов, стрельба на Дворцовой, пятеро повешенных…
Трагедия о Борисе, написанная в 1825-м, могла, даже против воли автора, содержать намеки на убийство Павла I, поскольку оно уже было.
Но намеков на восстание и казнь декабристов в трагедии не было и быть не могло, просто потому, что она была окончена за месяц
Захватывающее исследование «Немой Онегин» погружает читателя в бездонную глубину шедевра и возносит в заоблачные выси человеческого гения. Острота взгляда, блестящий стиль, образная речь и жёсткая самоирония автора доставят вам ни с чем не сравнимое удовольствие узнавать новое и при этом постоянно чувствовать, что вы обо всём этом давно догадывались, просто у вас не было времени записать это на бумагу.
Александр Минкин – автор «Писем президенту» – на самом деле театральный критик. «Нежная душа» – книга о театре, драме, русском языке и русской душе. Посмотрев три тысячи спектаклей, начнешь, пожалуй, разбираться, что к чему: Любимов, Погребничко, Стуруа, Някрошюс, Юрский, Штайн, Гинкас, Яновская, Михалков-Кончаловский, Додин, Соловьев, Захаров, Панфилов, Трушкин, Фоменко…
Первые тиражи книги «Письма президенту» разошлись мгновенно. Вы держите в руках издание третье, дополненное новыми письмами.В одном из сотен тысяч откликов было сформулировано: «Читаешь „Письма президенту“ – чувствуешь себя смелым. Обсуждаешь с друзьями – чувствуешь себя храбрецом. Даришь знакомым – борец за свободу». Эта книга – как наша жизнь. В ней много смешного и горького. Но так устроен мир: чем тяжелее испытания, тем крепче дух. Кажется, будто «Письма президенту» – о наших невзгодах. Но как ни странно, они о преодолении невзгод.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Бедная русская интеллигенция! Каждый раз, когда обостряются наши отечественные неблагополучия и мы не знаем, как выйти из затруднений, в которые поставила нас история, – мы неизменно находим одного и того же виновника всех бед, своего рода «стрелочника» на тяжком пути нашего прогресса – бедную русскую интеллигенцию. В лучшем случае, когда ее не сажают на скамью подсудимых и ей не грозит полное осуждение, предъявляется иск к ее «духовным ценностям», и тяжба кончается той или иной более или менее существенной урезкой этих последних.
Работа «В борьбе за правду» написана и опубликована в Берлине в 1918 году, как ответ на предъявленные Парвусу обвинения в политических провокациях ради личного обогащения, на запрет возвращения в Россию и на публичную отповедь Ленина, что «революцию нельзя делать грязными руками».
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
Опубликовано в журнале «Арт-город» (СПб.), №№ 21, 22, в интернете по адресу: http://scepsis.ru/library/id_117.html; с незначительными сокращениями под названием «Тащить и не пущать. Кремль наконец выработал молодежную политику» в журнале «Свободная мысль-XXI», 2001, № 11; последняя глава под названием «Погром молодых леваков» опубликована в газете «Континент», 2002, № 6; глава «Кремлевский “Гербалайф”» под названием «Толпа идущих… вместе. Эксперимент по созданию армии роботов» перепечатана в газете «Независимое обозрение», 2002, № 24, глава «Бюрократы» под названием «“Чего изволите…” Молодые карьеристы не ведают ни стыда ни совести» перепечатана в газете «Санкт-Петербургские ведомости», 29.01.2002.
Полный авторский текст. С редакционными сокращениями опубликовано в интернете, в «Русском журнале»: http://www.russ.ru/pole/Pusechki-i-leven-kie-lyubov-zla.
Анархизм, шантаж, шум, терроризм, революция - вся действительно актуальная тематика прямого политического действия разобрана в книге Алексея Цветкова вполне складно. Нет, правда, выборов и референдумов. Но этих привидений не встретишь на пути партизана. Зато другие духи - Бакунин, Махно, Маркузе, Прудон, Штирнер - выписаны вполне рельефно. Политология Цветкова - практическая. Набор его идей нельзя судить со стороны. Ими можно вооружиться - или же им противостоять.