Президент Московии - [13]

* * *

Информационно-аналитический Директорат (Управление анализа информации по странам, входившим в бывший советский блок) CIA. Аналитические записки центра мониторинга ситуации в Московии. Москва, Посольство США.

...

По неподтвержденным сведениям, поступившим из Департамента внутренней безопасности Центрального военного ведомства Московии, среди среднего офицерского состава усиливаются настроения, свидетельствующие о нарастающем недовольстве нынешней ситуацией в стране, правительственным курсом во внутренней и внешней политике и, конкретно, деятельностью г-на Президента. Такие настроения типичны и традиционны для российского офицерства, но никогда ранее, на протяжении последних 10–15 лет, по крайней мере, они не принимали столь агрессивного характера. Особенно раздражает конкретная фигура Главы государства. Сказывается, естественно, то, что называется в техническом мире «усталость металла», то есть органика сроков пребывания на самом верху общественного внимания, которое неизбежно приковано к главе государства, давно взломана и опрокинута. Фигура, вызывавшая симпатии у большей части военнослужащих 15 лет назад, сегодня провоцирует всё прогрессирующее раздражение. Это раздражение активно подпитывается непрофессионализмом руководства вооруженными силами и, особенно, провокационными заявлениями самого г-на Президента Московии.

Своеобразие момента состоит и в том, что в последние годы кадровый состав российского офицерства активно пополнялся молодыми людьми, получившими первоначальную военную подготовку и идеологическую обработку в добровольческих дружинах князя Мещерского и духовника г-на Президента отца Фиофилакта. Для настроений этой самой значительной и активной части московитского офицерства (и не только офицерства, но и общества в целом) характерен синтез явно выраженной ксенофобии, окрашенной в православные тона, с идеей воссоздания Российского государства в границах, по крайней мере, 2014 года, то есть с включением таких крупных национально-государственных формирований, как Татарстан, Башкирия, Тува, и пр. (за исключением нынешних Северо-Кавказских Эмиратов). Поэтому так популярен лозунг времен Гражданской войны начала XX века – «За Единую и Неделимую Русь». Как выразился заместитель командующего Петроградским округом генерал-от-инфантерии граф Семенов Тянь-Шанский, «мы пойдем за любым подлинным лидером, способным воссоздать былую славу и мощь Родины». Называются конкретные фамилии возможных лидеров, но единого мнения нет. Доподлинно известно, что ведутся активные поиски такой фигуры, которая устроила бы все силы. При нахождении такой личности вероятность военного переворота или легитимной смены власти, что более желательно для всех, чрезвычайно высока.

* * *

На следующий день после выступления на злополучной конференции грянули ночные заморозки, потом он уехал с лекциями в Торонто, тут понаехали родственнички из Нью-Йорка… Короче, с грибами он пролетел, как фанера над известным городом. О сборище непуганых демократов под водительством активной Светланы он забыл через пару дней, а если раз и вспомнил, то лишь тогда, когда Наташа открыла последнюю банку прошлогодних маринованных грибов. Новых запасов не было – старый кретин, дал себя уговорить. Но, в конце концов, не в грибах счастье, тема была закрыта.

Поэтому звонок по телефону, разбудивший его незадолго до Рождества – в университете наступили каникулы, и он мог поваляться после ухода жены на работу, – его удивил и озадачил. Голос был скорее приятный, хотя вкрадчивый, и чем-то знакомый. Интонация выдавала русского, долгое время прожившего за пределами Родины, похоже, в англоязычной стране. Мужчина долго извинялся за ранний звонок – было уже половина одиннадцатого утра, для американца – середина рабочего дня, – и просил о встрече. «Мы можем поговорить по телефону, по скайпу, по…» – «Нет, лучше лично. Я специально прилечу в любое удобное вам время» – «Извините, откуда прилетите?» – Незнакомец чуть замялся: «Из Лондона». Тут всё срослось.

Звонивший из Лондона джентльмен, безусловно, представился в начале разговора, но в этот момент Олег Николаевич ещё досыпал. Прозвучало что-то на «Г» – то ли Гольдберг, толи Гельдфанд: еврейско-врачебно-интеллигентное. Пока Гельдфанд – Грунфельд извинялся и расшаркивался, Чернышев пытался раскрыть глаза и посмотреть на часы: сколько времени, – принять сидячее положение, размять мышцы губ, чтобы ответить членораздельно – намедни он с зятем хорошо принял на грудь по случаю полуторолетия внучатого племянника, и собрать мысли в пучок. Помимо этого он хотел в туалет. Очень. Когда же голос произнес: «Из Лондона», – пмсать временно расхотелось. Он понял, от кого звонят.

…Чернышев знал себя, и Света, что было хуже, знала его, и оба они знали, что он, если не заснет на выступлениях московских оппозиционеров, то обязательно сорвется и выступит. Чернышев не заснул. Где-то после третьего оратора, поймав его флюиды, Светочка на цыпочках покинула президиум и подкралась к Олегу – он сидел с самого края, чтобы удобнее было смыться. Она ничего не сказала, лишь полувопросительно кивнула: мол, созрел? Чернышев зло зыркнул – он уже наливался чугунной решимостью – и боднул подбородком. Света губами проартикулировла: «Через одного».