Прежде чем я засну - [51]

У меня не было времени полностью прочитать его. Я изобразила головную боль, а затем старалась уловить каждое едва различимое движение внизу на первом этаже, волнуясь, что Бен может войти в любой момент с аспирином и стаканом воды.

Но я прочитала достаточно. Дневник рассказал мне, кто я, как я оказалась здесь, что у меня было и, что я потеряла. Он рассказал мне, что ещё не всё потеряно. Что воспоминания, хоть и медленно, но возвращаются. Доктор Нэш сказал мне тоже самое в тот день, когда я наблюдала за тем, как он читает мой дневник.

" Очень хорошо. Ты вспомнила много всего, Кристина. Многие воспоминания возвращаются".

И ещё дневник рассказал мне, что сбившая меня машина ложь, что где-то, глубоко внутри я знаю и могу вспомнить, что случилось со мной в ту ночь, когда я потеряла память. Что это не связано с машиной и обледеневшей дорогой, а связано с шампанским, цветами и стуком в дверь гостиничного номера.

И теперь у меня есть имя. Имя человека, с которым я ожидала увидеть, когда открою глаза этим утром, и это имя не Бен.

Эд. Я проснулась, предполагая, что лежу рядом с кем-то по имени Эд. Тогда я не знала, кто такой этот Эд. Я подумала, что, возможно, он вообще никто, что я придумала это имя, взяв его из ниоткуда. Или, возможно, он бывший любовник на одну ночь, которого я не совсем забыла. Но теперь я прочитала дневник. Я узнала, что на меня напали в гостиничном номере. И поэтому я знаю, кто такой Эд. Он тот человек, который стоял по ту сторону двери той ночью. Человек, который напал на меня. Человек, который украл мою жизнь.

Этим вечером я устроила испытание своему мужу. Я не хотела это, даже не планировала, но провела весь день в беспокойстве.

Почему он мне врёт? Почему? Неужели он врал мне каждый день? Он рассказывает мне только одну версию моего прошлого или их несколько? "Мне нужно доверять ему, - подумала я. - У меня нет больше никого".

Мы ели баранину, дешёвую, жирную и пережаренную. Я гоняла один и тот же кусок по тарелке, макала его в соус, подносила ко рту и снова клала на тарелку.

- Как я стала такой? - спросила я. Я попыталась собрать воедино обрывки того, что произошло в гостиничном номере, но это воспоминание осталось неуловимым, вне досягаемости. В некотором смысле я была даже рада.

Бен поднял взгляд от тарелки, его глаза расширились от изумления.

- Кристина, дорогая, я не...

- Пожалуйста, - прервала я его. - Мне нужно знать.

Он отложил нож и вилку.

- Ну, хорошо.

- Мне нужно, чтобы ты рассказал мне всё. Всё.

Он посмотрел на меня, его глаза сузились:

- Ты уверена?

- Да.

Сначала я колебалась, но потом решила сказать это.

- Кое-кто мог бы подумать, что лучше не рассказывать мне всех деталей. Особенно, если эти детали могут расстроить. Но я так не думаю. Я думаю, что ты должен рассказать мне всё, чтобы я сама смогла решить, что мне чувствовать. Понимаешь?

- Крис, что ты имеешь в виду?

Я отвела взгляд. Мои глаза остановились на нашей фотографии, которая стояла на буфете.

- Не знаю. Я знаю лишь, что не всегда была такой. Но сейчас я такая. Значит, что-то должно было случиться. Что-то плохое. Я просто говорю, что знаю это. Я знаю, что это должно было быть чем-то ужасным. Но даже если так, я хочу знать что. Мне нужно это узнать. Что случилось со мной. Не ври мне, Бен, пожалуйста.

Он взял мою руку.

- Дорогая, я бы никогда не сделал такого.

И начал рассказывать:

- Это был декабрь. Обледеневшая дорога...

Я слушала с всё возрастающим чувством страха то, что он рассказывал про сбивший меня автомобиль. Когда он закончил, он взял вилку и нож и продолжил есть.

- Ты уверен? - спросила я. - Ты уверен, что это был несчастный случай?

Он вздохнул.

- Почему ты спрашиваешь?

Я попыталась определиться, как много можно сказать. Я не хотела раскрывать, что я снова пишу и веду дневник, но хотела быть насколько возможно честной.

- Днём у меня было странное чувство. Почти воспоминание. У меня было ощущение, что это как-то связано с тем, что я сейчас такая.

- Что за ощущение?

- Не знаю.

- Воспоминание?

- Вроде того.

- Ну, ты помнишь, что конкретно случилось?

Я подумал о гостиничном номере, свечах, цветах. Чувство, что они были не от Бена, что не ему я открывала дверь.

Я подумала о том ощущении, когда я не могла дышать.

- Что именно?

- Детали. Марка машины, которая сбила тебя? Хотя бы цвет? Или, может быть, ты видела, кто тебя сбил?

Мне хотела закричать: "Почему ты просишь меня поверить в то, что меня сбила машина? Неужели в эту историю легче верить, чем в то, что по-настоящему произошло?"

"Эту историю легче услышать, - подумала я. - Или легче рассказать?"

Интересно, что он будет делать, если я скажу ему, что нет, что я вообще не помню, чтобы меня сбивала машина. Я помню, что была в гостиничном номере и ждала кого, но не тебя.

- Нет, - сказала я. - Не совсем. Это было больше похоже на общее впечатление.

- Общее впечатление? Что ты имеешь в виду под "общим впечатлением"?

Он повысил голос, и теперь он был почти злым. Я больше не была уверена, что хочу продолжать обсуждение.

- Ничего. Это не было ничем особенным. Просто странное чувство, как будто что-то действительно плохое случилось, и ещё ощущение боли. Но я не помню деталей.