Прежде чем увянут листья - [21]

— Вы думаете, командирами рождаются? — спрашивает Юрген.

Барлах пожимает плечами, а потом говорит:

— Такими, как Майерс и Рошаль, наверняка.

Юрген откровенно возмущен:

— Послушайте, товарищ Барлах, как бы там ни было, вы командир, и я ожидаю от вас безупречной службы. Умение правильно настроить себя составляет половину успеха. То, что вы хотите привить другим, должно стать вначале вашим неотъемлемым качеством. И именно этого я требую от вас!

Он испытывает непреодолимое желание схватить парня за плечи, встряхнуть как следует и сказать: «Черт возьми, старина, да соберись же ты с силами, прояви характер! Иначе как же я буду работать со взводом, если у меня такие командиры отделений?»

7

Новички прибывают в первой половине дня. К четырнадцати часам капитан Ригер собирает командиров взводов. В конце совещания звонит телефон. Ригер снимает трубку, а затем обращается ко всем присутствующим:

— В каком взводе Зигфрид Цвайкант?

— В третьем, — отвечает Юрген.

— Хорошо. Наведите порядок: новобранец Цвайкант прибыл к месту службы, не сбрив бороду.

Зигфрид Цвайкант — студент философского факультета, он зачислен в отделение Рошаля.

В расположении взвода Юрген тщательно расправляет складки на кителе и входит в комнату. Цвайкант стоит у стола и распаковывает свой чемодан. Роскошная борода скрывает сухощавое лицо — глубоко посаженные лукавые глаза, нос с легкой горбинкой, тонкие губы. Новобранцы вскакивают со своих мест, смущенно и неуверенно смотрят друг на друга, не зная, что делать дальше.

Командира отделения в комнате нет, но Юрген не хочет, чтобы новички заметили его удивление в связи с этим неожиданным обстоятельством. Он представляется, подает каждому руку и, остановившись перед философом, обращается к нему с приказной ноткой в голосе:

— Рядовой Цвайкант, отправляйтесь в парикмахерскую и сбрейте бороду. Кстати, разве вам не объяснили на призывном пункте, что в армии ношение бороды запрещено?

— Видите ли… Не знаю, как вам это объяснить, ведь я говорю с человеком, который в силу своей профессии ненавидит бороды… Борода составляет часть моего существа, как сорочка или пиджак. Если ее снять, я буду чувствовать себя голым.

— У вас будет возможность отрастить ее позже, когда закончится служба, — добродушно заключает Юрген. — Вы же снимаете сорочку и пиджак, прежде чем прыгнуть в воду в бассейне? Вам все ясно?

— Да, пожалуй, этого не избежать, — признает Цвайкант. — Но мне все-таки хотелось бы осветить этот вопрос.

У всех невольно вырывается смешок, у всех, кроме Юргена, который несколько смущен подобным ответом.

— Что бы вы хотели?

— Осветить вопрос… доказать несостоятельность вашего сравнения, вскрыть его истинный смысл, ибо, как мне кажется, ваше сравнение не выдержит научной проверки…

Теперь уже и Юрген смеется вместе со всеми:

— Готов в любой момент, а теперь — марш бриться!

Цвайкант мнется:

— Сейчас иду… Если это неизбежно, то, с вашего разрешения, я сбрею бороду сам.

Новобранец уходит, а Юрген, покачивая головой, интересуется, что думают о происшедшем остальные.

— Ну и тип! — бросает Уве Мосс, приземистый, мускулистый парень. — Видно, из тех, для кого существует проблема, с какого конца разбивать яйцо. Посидел бы на тракторе во время сева, а потом во время уборки и — спорю на что угодно! — заговорил бы как нормальный человек.

— С ним, вероятно, придется выяснять не один вопрос… — говорит Бернд Вагнер, машиностроитель из Магдебурга. — Одно из двух — или остряк, или законченный кретин.

На лацкане пиджака Вагнера Юрген замечает значок СЕПГ и серьезно говорит:

— Не исключено. Но хотелось бы надеяться, что не только мне и командиру отделения придется решать эту проблему.

— Предоставьте это мне! — вызывается Мосс. — Я сразу его прижму, причем с большим удовольствием. Отныне предлагаю называть его Светильником.

Вперед выступает стройный темноволосый юноша в безукоризненно сидящем модном костюме. Он протягивает Юргену руку и представляется:

— Ханнес Райф. Разрешите сказать пару слов.

— Естественно.

— Я немного знаю Цвайканта. Рядом с университетом находится студенческая пивная, в которой я работал официантом… Смотрите не ошибитесь в парне. Мне как-то довелось слышать его разговор с профессором. Так знаете, он положил профессора на лопатки…

— Ничего, я все равно сделаю из него Светильник, — упорствует Мосс. — У меня с такими разговор короткий.

— Тогда поберегись, парень, — предостерегает Райф. — Не пришлось бы потом кусать локти.

Юрген внимательно рассматривает стоящих перед ним новобранцев и спокойно говорит:

— Для начала давайте внесем ясность. Здесь, в армии, никто никого не прижимает, не делает зла товарищу. Здесь каждый — член армейской семьи. Все понятно?

Одни говорят «да», другие кивают. Кивает и Мосс, но в глазах у него явное несогласие. Юрген выдерживает его взгляд, пока Мосс не отводит глаза, и, улыбнувшись, завершает беседу:

— Итак, будем считать, что вы прослушали предельно короткую вступительную лекцию о воинской службе. В армии отвечают: «Есть», а если что непонятно, то спрашивают об этом. Продолжайте устраиваться!

Командиров отделений лейтенант застает в комнате Глевера — они совещаются. Свое неудовольствие он старается скрыть.