Прежде чем прозвучало: "Поехали!" - [39]

Очень точно сказал о своих питомцах Евгений Анатольевич Карпов:

«Те, кто участвовал в отборе космонавтов, особо выделяют тот факт, что никто из кандидатов ни одним словом не обмолвился о материальной стороне, не поинтересовался, будет ли он получать больше, чем на прежнем месте службы. А ведь многие были семейными. У наших космонавтов чистые, благородные побуждения».

В справедливости этих слов я убедился с первых же дней знакомства с будущими космонавтами. Очень скоро выяснилось, что вся шестерка отличается четкой целеустремленностью, добросовестностью, активным желанием не просто выполнить очередное задание, но и выполнить его самым что ни на есть наилучшим образом!…

Космонавты поселились в нашем общежитии. Поселились и как-то сразу растворились среди множества командированных, посещающих, приезжающих и уезжающих. Ходили в кино и на вечера танцев в наш клуб, широко общались с нашими старожилами, но особого внимания к себе не привлекали: мало ли на свете молодых людей в форме военных летчиков!

Зато потом, когда портреты этих веселых, компанейских недавних старших лейтенантов и капитанов начали появляться на первых страницах газет, немало наших сотрудников, а еще больше сотрудниц, широко раскрыв глаза, всплескивали руками.

- Бог ты мой! Неужели это… - следовало имя очередного космонавта. - Вот уж в жизни не подумала бы! Он ведь как все. Только симпатичнее… И остроумный… Ну, а уж героического совсем ничего из себя не строил…

«Ничего героического…» Казалось бы, давно пора нам привыкнуть к тому, что, если бы героические поступки совершались только персонажами с плакатно-героической внешностью, количество таких поступков, скажем, во время войны уменьшилось бы, наверное, в тысячи раз! Пора бы привыкнуть, да вот что-то трудно привыкают к этому люди. Если уж герой, то подавай двухметровый рост, косую сажень в плечах, волевой подбородок и уж конечно непреклонность и железную волю во взоре.

А по этой части, особенно, как было сказано, по росту, наши космонавты выглядели гораздо менее авантажно, чем, к примеру, их же собственные изображения на большинстве портретов, в изобилии появившихся после их полетов. Не было в них и намека на печать исключительности, многозначительную задумчивость или иные внешние признаки осознания предстоящей им высокой миссии.

Как выглядели Гагарин, Титов и их товарищи? Я бы сказал: обычно. В любом авиагарнизоне можно было без труда встретить таких ребят. Плохо ли это? Напротив, убежден, что очень хорошо! Ни в коей мере не умаляет достоинств первых космонавтов, но многое говорит в пользу «любых авиагарнизонов».

Юрий ГАГАРИН. Занятия наши продолжались в ускоренном темпе. Мы все больше и чаще тренировались в макете кабины космического корабля, обживали ее, как обживают новый дом, привыкали к каждой кнопке и тумблеру, отрабатывали все необходимые в полете движения, доводили их до автоматизма. Руки сами знали, что надо делать в любом случае.

В макете кабины имитировались не только нормальный полет - так, как он должен был протекать по всем расчетам, - но и различные аварийные варианты. Словом, все делалось на земле по-полетному. Да еще в защитном скафандре, в гермошлеме и в гермоперчатках, обеспечивающих сохранение жизни и работоспособности космонавта в случае разгерметизации кабины. И пищу и воду тоже принимали в этом одеянии.

- После такой тренировки, - говорили мне товарищи как старшине группы, - устаешь больше, чем на центрифуге со всеми ее прелестями.

Летчик-космонавт СССР Герман ТИТОВ. Инструкторы часто создавали условия, при которых корабль переставал повиноваться автоматическим сигналам, и заставляли быстро ориентировать его по солнцу, включать тормозные устройства так, чтобы все сработало идеально и точно и мы вручную смогли приземлиться в заданном районе.

Инженер-испытатель Эрнест ВАСКЕВИЧ. Никогда не забудется день зачетных тренировок - первого в истории экзамена на звание космонавта.

Экзаменационных билетов не было. Вместо них - макет космического корабля с бортовыми системами и имитаторами полета. Нужно воспроизвести в нем весь полет по правилам, которые оговорены в инструкции, ответить практическими действиями на все ситуации.

- Старший лейтенант Гагарин, - скомандовал инструктор. - На космическом корабле «Восток» вам необходимо провести космический полет в соответствии с предусмотренной программой. Посадка в корабль и выход из него - штатные.

Гагарин занял место в кабине, надел шлемофон и начал предстартовую проверку оборудования. Потом доложил:

- Земля, я - космонавт. Начинаю проверку оборудования перед стартом. Сообщаю параметры кабины: давление - 750, температура - 20 градусов, содержание кислорода и углекислого газа в пределах нормы. Давление в приборном отсеке - одна атмосфера.

Земля ответила, что все показания приборов правильны и что до старта осталось 15 минут.

Пять минут спустя прозвучало:

- До старта десять минут… Затем начался поминутный отсчет:

- Пять… четыре… три… две… одна… И наконец:

- Старт!

В мощном динамике раздался рев двигателей. На столе, возле инструктора, крутились бобины магнитофона, а из динамика несся, все усиливаясь, грохот, имитирующий работу первой ступени ракеты-носителя. Но вот отработала последняя из ступеней ракеты, включился «глобус», принялись отсчитывать секунды бортовые часы.