Прейскурант на победу - [15]
Очень редко встречались столики с беззаботными студентами - цены в ресторации были кусачими. Немногие могли позволить себе и отдельные кабинки. Одна из них была забронирована главой торгового дома "Н.Е. Башкиров с сыновьями".
- И откель он только взялся, бисов сын, - пробурчал, с натугой отломив ногу прожаренного гуся, старший Башкиров...
Дородный, багроволицый мужчина, одетый в светлую "тройку" добротного немецкого сукна, был одним из самых богатых людей Поволжья.
- Да бог его знает, Николай Евстрафьевич - нацелился на оставшуюся ляжку его собеседник, не менее известный самарский мельник Шадрин. - Вроде бы, из Уфимской губернии...
Худощавый, с острым носом и глубоко посаженными глазами, он мало чем уступал своему сотрапезнику в хитром искусстве торговли зерном.
- У меня на мельницу за три дня сто подвод всего зашло, - невнятно сказал Башкиров, вытирая салфеткой лоснящиеся от гусиного жира губы. - Да и у тебя, Александр Фролович, чай, не больше?
- Да откуда большему-то взяться, - огорчение в голосе не мешало увлеченно разделывать копченую стерлядку. - Весь хлеб, чтоб им пусто было, под себя загребли.
- Не сиделось ему у себя, вылез на свет белый из своей берлоги, - продолжал жаловаться Николай Евстрафьевич, не забывая, впрочем, пополнять фужер дорогим испанским вином. - Чай, не мальчик уже.
- Так, по слухам, не он хозяйствует, - делился сведениями Шадрин, наливая из того же графина, - а младший - Дениска.
- Да-а, хороший волчонок подрастает. - Башкиров ловко подцепил с блюда скользкого угря и окунул прямо в соусницу. - Ну, ничего, скоро зубки-то подвыбьем...
Этой осенью у извечных соперников появился общий интерес: высокая цена на зерно не оставляла простора для привычных спекуляций, да и для собственных мельниц хотелось закупаться подешевле.
После того, как открылись первые хлебные базары, неожиданно проявилась нерадостная картина: без того невеликий урожай, почти вполовину был скуплен уфимским купцом Черниковым. И, что самое плохое, он явно не торопился его продавать. Цена на бирже взлетела до двух рублей за пуд и стремилась дальше.
Маклеры Калашниковской биржи, что в Петербурге, слали панические телеграммы - горели контракты с чухонцами и остезийскими немцами. Стоял фрахт по Волге и владельцы барж грозились штрафами.
И вот неделю назад пришла первая хорошая новость - покупщики, все-таки, смогли набрать необходимый объем для горящих экспортных поставок. Осталось только перевезти его на баржи. Сегодня, скрашивая превратности купеческой судьбы сытным обедом, купцы ждали первого хлебного обоза...
В кабинет ввалился взмыленный приказчик Башкирова:
- Хозяин, подвод нема!
- Ты что несешь, дурень, как это - нема?
- Крестьянские черниковым возят, а артельные не едут.
- То есть, как не едут?
- Говорят, что арендованы уже. Но сами стоят - мух от лошадей отгоняют.
- Все артели?!
- Все хозяин, до единой!
- Так перекупи, идиот!
- Сказывают, что штрафы большие в договоре прописаны. Если заплатим - то поедут...
Купцы переглянулись. В обычные годы урожай перевозился неспешно - по мере надобности. Но и тогда проблемы с транспортом возникали периодически: хлеб был не единственным товаром, требующим перевозки. В этом же году урожай оказался востребован весь. И сразу...
Вслух можно было ничего и не говорить: волчонок нанес удар с самой неожиданной стороны.
- Сколько штраф?
- Тридцать копеек с пуда. И семь - за сам подвоз...
На калашниковской бирже появился новый хлебный экспортер - торговый дом "Черников и сын". По слухам, ходившим в финансовых кругах, на зерновой спекуляции дерзкие новички заработали около десяти миллионов рублей.
В Петербургском "Биржевом вестнике" вышла разгромная статья известного журналиста Северского, клеймившего хлебных спекулянтов, наживающихся на крестьянском горбу. Имя Дениса Черникова шло первым по списку.
Светские модницы забрасывали редакцию "Вестника" письмами, требуя адрес новой известности.
Юлия Рябушинская получила нагоняй от дяди за долгую отлучку и приглашение на званый ужин для Дениса.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
"Первый заместитель Председателя правительства СССР Григорий Явлинский заявил, что карточная система на хлеб в ближайшее время будет отменена...".
(газета "Правда")
Восемьдесят один...хлопок...восемьдесят два...хлопок...восемьдесят три...хлопок... Все, на сегодня хватит. Денис закончил отжиматься, огорченно посмотрел на сбитые костяшки - деревянный пол отличался от резинового покрытия привычного спортзала не в лучшую сторону - и направился в ванную комнату. Контрастный душ, обтереться до красна - теперь можно и позавтракать.
Жилье решил пока снимать - неизвестно, куда его завтра занесет нелегкая. Трехкомнатная, меблированная квартира на Невском проспекте, с телефоном и горячей водой обходилась в двадцать пять рублей ассигнациями. И всего десять минут ходьбы до конторы торгового дома.
Взгрустнулось по Юльке: ее учеба в столице была закончена, а из Москвы девушку не отпускал дядя. Она обижалась, что он отвечает на ее письма только телеграммами, но не Федьку же просить, в конце то концов, писать любовные послания - нынешнюю грамматику до сих пор не удавалось осилить. Да и не любил он эпистолярный жанр.
Кто из нас не мечтал оказаться в сказке! Прокатиться верхом на драконе, поцеловать прекрасную принцессу и, возглавив армию Добра, победить коварное Зло… В третьем раунде, за явным преимуществом. В крайнем случае – по очкам.Нашему герою повезло: сбылись его детские грезы, он попал в мир меча и магии… Вот только дракон подвернулся неправильный – не злобный и огнедышащий, а ехидный и вредный. До самых печенок проберет. И красавица-принцесса вдруг оказалась не мила. Но это еще полбеды. Люди в сказочном мире Араниэля обитают странные, простых земных слов понять не могут.
Мир изменился. Изменился стараниями спекулянта от финансов, угодившего из нашего времени в 19-й век. В этом мире не вершились революции, и Япония не рискнула объявить войну Российской империи. Но… хотели как лучше — получилось как всегда. Новому высокотехнологичному миру жить осталось совсем немного. И единственный человек, способный исправить свои же собственные ошибки, лежит в клинике без сознания. Других кандидатов на прыжок в прошлое нет.Но, видно, есть кто-то над нами, кому небезразлична судьба нашего мира.
Писатель-фантаст Михаил Евгеньев видел сны о жизни чародея Костóнтиса. В один из дней маг оказался в другом мире, а сам Михаил вынужден был принять управление телом на себя. С тех пор его звали Мих-Костóнтис. Вселенец в попаданце оказался на иной планете, где люди до сих пор воевали холодным оружием. Тут имелись порталы, через которые иногда приходили демоны. Для того чтобы выжить в непростых условиях, Михаилу пришлось вспомнить то, чему его учил постановщик трюков каскадеров и не только он…
История Хенга, сотника Ханьской империи эпохи Древнего мира, начавшего жизненный путь крестьянином. Хенг не подозревает о своих скрытых способностях, но однажды становится одним из участников большой Игры под названием «Останется только один». Но не всё просто и очевидно. Обычный житель Древнего мира поверил бы в стандартную байку для новых Игроков, но не двуживущий — редкий участник Игры. Он докапывается до правды и не собирается играть по правилам Игры, но на его мнение всем фиолетово…
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
Жизнь и новые приключения старых и совсем новых героев в мире меча и магии. ВНИМАНИЕ: присутствует нецензурная речь и сцены категории 18 +.
Николай, обычный подросток из необычной семьи. Из-за странного стечения обстоятельств попадает в другой мир, где попытается найти свое место и обрести простое человеческое счастье. Но подойдет ли оно ему? Примечания автора: Автор новичок и это его первое произведение. В произведении намеренно используется скудное описание, чтобы читатель сам представлял мелкие детали, погружаясь глубже в повествование.
Два друга Станислав Грохотов и Алексей Краснов решили исследовать один из коридоров калининградского форта номер три, известного так же под именем «Король Фридрих 3» и оказались попаданцами в Кенигсберг 1914 года. Что же им делать? Конечно же попытаться предотвратить революцию. И для этого создан отряд под очень говорящим названием «Белая стрела».