Превратности судьбы и недоразумения - [10]

Я попыталась найти сеть, но от неё не осталось даже следов. Интересно же, из чего он ей сплёл?

— Не ищи. — Спокойно сказала Ари. — Ты всё равно ничего не найдёшь. Сеть эта была создана его волей и исчезла, когда в ней отпала надобность.

Поверить в это мне было трудно. Ну, не Бог же он, в самом деле! Как это — пожелал и — на тебе?! Берлога у него, хоть и чистенькая, но всё равно берлога, не царские апартаменты, чай. Хотя, у тех из посёлка, которые его отвергли, везде бардак, вонища, грязь. Этот тип разительно отличается от своих соплеменников не только размерами, но не до такой же степени! Чего только не бывает в мире!

— Ари, а как такие появляются, если ты не врёшь, конечно? — Задумчиво поинтересовался Ирф.

— Я никогда не вру! — Разозлилась Ари. — И я не знаю, как такие появляются. Я никогда таких не встречала. Я даже в их существование не верила. Наверное, его выбросили ещё совсем маленьким. Ему очень хотелось жить. Ну, не знаю, очень захотел и выжил, а потом пошло — поехало. Честно, ребята, не знаю я.

Мы остались одни. Куда ушёл наш загадочный хозяин никто не знал. Мы могли бы уйти, но почему — то не сделали этого. Почему? Может быть, он так захотел? Зачем мы ему?

Я закрыла глаза и попыталась представить, что может чувствовать такое создание, как он. Одинокий, выброшенный и…всесильный! Может быть, ему просто скучно. Или мы его чем — то заинтересовали? Можно сколько угодно ломать над этим голову, но, не думаю, что кому — нибудь удастся понять его.

Я разместилась поудобнее, неподалёку от входа — мало ли, вдруг придётся убегать отсюда. Хозяин, конечно, парень хоть куда, но он уже однажды высказал идею насчёт того, что неплохо было бы нами отобедать. Вполне возможно, что он не шутил. Я не горела желанием превратиться в праздничный ужин. Даже, если я больше ни к чему не пригодна, стать шашлыком — это, по — моему, перебор! Как надо себя с ним вести, чтобы у него отпало это кровожадное желание?

Когда он вернулся, я первым делом с надеждой спросила:

— Тирто, ты пошутил, насчёт того, что хочешь нас съесть?

— Зачем? Я не шутил. Может быть, я так и сделаю.

— Ты ешь людей?! — ужаснулась Ари.

Нет, подумать только, её это удивило! Значит, пить человеческую кровь ей можно, а кому-то другому съесть нас — нельзя.

— Ем. — Спокойно ответил он. — Когда есть хочу — ем.

Ну и нравы в этом мире! Одни выбрасывают ребёнка, как мусор, потом ребёнок вырастает и начинает есть тех, кто его выбросил… Но мы — то тут при чём?

— Тирто, нехорошо есть людей! — С выражением произнесла я.

— Да, — согласился он — мяса мало. Но вон тот, — он кивнул на Ирфа, — в нём мяса много.

Блин! Каннибал грёбанный! Попали мы под раздачу! И почему — то даже не пытаемся сбежать. Бред какой — то! Кто нас держит? Что нас держит?

— Тирто, нельзя есть людей! Понимаешь, нельзя! — Ещё немного и у меня начнётся истерика.

— Можно. — Упрямо сказал монстр. — Только невкусно. Почему нельзя?

В самом деле, почему нельзя? Как объяснить существу, которое воспитывало себя само, что такое хорошо, а что такое плохо? Он сам решает, что есть что. Он сам себе — закон и порядок. Я уверена, что Тирто лично против меня ничего не имеет. Живёт, как Бог на душу положит, не задумываясь о высоких материях, не терзаясь угрызениями совести. Живёт, как привык, и только.

Великан внимательно посмотрел на меня, и в его глазах я увидела иронию, совершенно не свойственную его сородичам. Нет, не такой уж он примитивный! Одно дело — слушать ужастики про каннибалов, и совсем другое — оказаться в гостях у одного из них, смотреть ему в глаза и надеяться, что хозяин сыт и не изволит беспокоиться.

— Я не очень питательная. Не думаю, что я придусь вам по вкусу — выдавила я, стараясь не показать своего страха. Хотя, чего его скрывать? Он у меня на лице написан большими яркими неоновыми буквами.

— У меня редко бывают гости, ко мне вообще никто не приходит. — Тихо и грустно признался он. — Я не буду вас есть. Но вы никуда не уйдёте, пока я этого не захочу! А я этого не хочу. Я хочу пообщаться с себе подобными. Я даже говорить не умел до этих пор — не было необходимости. Вот вы появились, и я захотел научиться. А до этого мне не с кем было болтать. Теперь мне это нравиться.

Я метнула на него недоверчивый взгляд. Похоже, он над нами издевается. Как это «не умел говорить до этих пор»? И, что, он хочет, чтобы мы поверили, что он вот так, за считанные минуты научился говорить? Ни за что не поверю! А для него это, кажется, дело привычное. Он сам — то догадывается, что он из себя представляет?

— Хорошо, — согласилась Ари, — но потом ты нас отпустишь? У нас есть тут дела.

— Нет у вас никаких дел, кроме Тирто! Но я не хочу вас заставлять! Я вас потом отпущу, если вы сможете доказать мне, что я должен так поступить. Мне понравилось, как вы пытались меня воспитывать. Меня никогда никто не воспитывал. Это интересно, — он задумался, — но, наверное, поздно. Или нет?

Он смотрел мне в глаза, ожидая ответа. Но, что я могла ему сказать. Я никогда не встречалась с такими, как он. Откуда мне знать, поздно его воспитывать или нет? Он весело мне подмигнул, и мне показалось, что он играет с нами в какую — то, только ему одному понятную игру.