Превратности судьбы - [4]

Государь машинально взглянул на указ об отставке, но с особенным вниманием прочитал свидетельство великого князя.

- Что ж довело вас до этого положения? - спросил, понизив тон, государь.

Хабаров собрался с силами и рассказал государю историю всего того, что он претерпел в Петербурге с тех пор, как оставил военную службу. Как он в нескольких местах был записан кандидатом, где именно, как сначала секретари, потом швейцары отгоняли его от дверей, потом рассказал о частных своих занятиях, наконец перешел к работе у шпиля и в заключение показал свои дрожащие, покрытые мозолями руки.

Выслушав этот простой, но красноречивый рассказ и взглянув на покрытые мозолями ладони Хабарова, государь вынул платок и закрыл им глаза.

- К Дибичу! - сказал он, указывая в сторону дворца, - он узнает мои повеления!

Он отвернулся и пошел от него прочь, закрывая глаза платком.

Хабаров стоял неподвижно минуты две, пораженный тем, что произошло. Он той же аллеей вышел вон из сада и у того же инвалида спросил, где живет Дибич. Инвалид показал на дворец.

- Там вам скажут где! - промолвил он.

Хабаров пришел и дворцу и спросил, где живет генерал Дибич. Какой-то придворный лакей мимоходом показал на дверь и скрылся. Хабаров вошел.

В передней, в зале, никого не было, ни курьера, ни лакея. В следующей затем комнате Дибич барабанил пальцами по стеклу и что-то насвистывал.

Хабаров, постояв еще несколько минут, наконец кашлянул, чтоб обратить на себя внимание генерала.

- Кто ты такой? Как сюда зашел? Отчего о тебе не доложили? обернувшись, спросил он, как государь.

- Я отставной штабс-ротмистр Хабаров, и меня послал к вам сам государь! - отвечал Хабаров и подал ему свои документы.

Дибич посмотрел и тот и другой документы, потом взглянул еще раз на Хабарова и сказал ему:

- Я сегодня увижу государя и узнаю его волю на ваш счет, а теперь, видя ваше положение, я догадываюсь, что вам нужно вот это!

С этими словами он подошел к столу, достал сто рублей и подал их Хабарову.

- Запишите ваш адрес,- сказал он и позвонил.

Тут явились и адъютанты, и курьеры, и лакеи, записал фамилию и адрес Хабарова.

Хабаров, имея сто рублей в кармане, не сообразил, что он может домой приехать хоть в коляске, пешком добрался до Петербурга, добрался до первого трактира и велел подать себе что-нибудь поесть. С утра он ничего не ел. У него пересохло горло.

V

Он только что успел отдать хозяйке деньги и лег на свою убогую постель, забывшись сном.

- Сердешный, как умаялся! Где-то ты побывал? - сказала хозяйка, принимая от него деньги.

На другой или на третий день прискакал фельдъегерь из Царского села и отыскал его, но он был без памяти. Около него стоял какой-то призванный хозяйкой лекарь. Фельдъегерь приехал, чтобы пригласить его на другой день к Дибичу. Но потрясенный нравственными впечатлениями, встречей с государем и словами его и Дибича, вследствие всего испытанного им, он заболел нервной горячкой и пролежал больной около шести недель. В это время от Двора приезжал не раз доктор и, вместе с призванным хозяйкой врачом, следили за его болезнью и лечили его, старались около него, как близкого своего знакомого. Хозяйка его и бывший у нее другой жилец ходили за ним как родные, так что через несколько недель он встал с постели и мог прохаживаться по комнате.

Между тем Двор не оставлял его без осведомлении: почти каждый день курьер приезжал узнавать о его здоровье и наказывал хозяйке, что как только он выздоровеет, то чтоб явился к генералу Дибичу.

Наконец Хабаров мог выйти со двора и явился к генералу Дибичу, когда тот приехал в Петербург. Он принял его ласково.

- Вот что государь велел мне вручить вам. - Он подал ему толстый пакет. - Место почтмейстера, которое назначено было для вас, уже занято, прибавил он. - Но вы получите, когда выздоровеете совсем, место смотрителя работ при строящемся в Москве храме Спасителя в память изгнания французов. Об этом уже писано в Москву.

Хабаров, возвратясь домой, нашел в пакете пять тысяч рублей ассигнациями, пожалованными ему государем. Когда он вновь обмундировался и явился к генералу Дибичу, тот сначала не узнал его, так он изменился к лучшему, потом сказал ему, чтоб он немедленно отправился в Москву, к месту нового своего назначения.

Хабаров не долго собирался, он распрощался с хозяйкой, с товарищами по житью, собрал свои вещи и белье и отправился в Москву. Но перед отъездом он зашел в Казанский собор, долго молился и горячо благодарил за божественную помощь в претерпенных испытаниях и внезапную радость превратности судьбы.

В Москве тогда" архитектор Витберг задумал смелый план построить храм на Воробьевых горах. План этот был впоследствии оставлен, но в то время работы были в полном ходу, и Хабаров назначен был смотрителем рабочих. Он явился к митрополиту, к Витбергу, и занял свое место.

Углицкий, от которого я слышал этот рассказ, был у него в гостях в его палатке, видел кругом прекрасную обстановку, чистую постель, мебель, ковры, черешневые чубуки, янтари и прочее, что только могло льстить избалованному вкусу.

Хабаров рассказал ему эту самую историю и все то, что здесь мною со слов Углицкого записано.