Превращения чудовищ - [2]

Я заглянул в террариум. Там находились два домика для черепашек. Вышитые!.. Ну и ну.

— Я все время думал, что тебе надо иметь какого-нибудь домашнего питомца, — продолжал Говард. Он начинал волноваться. — И мне показалось, что черепашки — наиболее подходящая идея. Ведь их можно оставлять одних на весь день. И их две… чтобы они не скучали.

Говард и вправду желал мне только добра. Я понимал это. К тому же я всегда притворялся, что мне по душе его любимцы, вот он и расстарался.

— Спасибо, Говард, — произнес я наконец. — Это именно то, что мне нужно.

Он просиял:

— Правда?

— Правда.

— Ну и хорошо. А как ты собираешься их назвать?

— Пока не знаю, — я поднял из коробки вторую черепашку, выглядевшую в точности как первая. Как их назвать, когда я даже не могу отличить одну от другой?

Говард радостно закивал.

— Кстати, — произнес я. — Не знаешь ли ты кого-нибудь, кто без ума от змей?

— Змеи? — заинтересовался Говард.

— Большие? — спросила Линда.

— Всего одна. Футов шесть или семь. От силы восемь. Или девять.

— Что скажешь, милая? — робко осведомился Говард у супруги.

— Нет, — твердо объявила Линда. — Мы должны учитывать змеиные повадки. Они считают пищей все, что меньше их самих. И должна заметить, что я меньше ее!

— Да, это верно, — согласился Говард. — В этом вся проблема, не так ли? Печально: когда змеи вырастают и с ними становится трудно обращаться, их просто выбрасывают. Никто не хочет держать бедолаг у себя, — он задумался. — Разумеется, иногда они пытаются съесть своих хозяев, но ведь это не вина змей! Они просто так устроены.

У меня возникло острое желание проверить, пребывает ли моя змея в своей ванне.

— Я поспрашиваю, — пообещал Говард. — Мне известны люди, которые занимаются спасением змей. Может быть, они смогут забрать твоего малыша.

— Спасибо, — ошеломленно пробормотал я. Я и понятия не имел, что существует какая-то группа спасения змей. — Буду очень признателен… Как поживают ваши чудища?

— О, с ними все хорошо, — поспешил заверить Говард. — Растут как на дрожжах. Ты их просто не узнаешь. Хочешь посмотреть фотографии? Может, и Тиган заинтересуется?

Я улыбнулся и пригласил Тиган в комнату. Говард носился с фотографиями своих чудищ, как молодой отец со снимками младенца. Однако он не мог показывать карточки всем и каждому, потому что решительно настроился сохранить существование своих питомцев в секрете. Тиган и я были единственными, кому довелось их увидеть.

Говард открыл кейс, покопался в куче поэтических сборников и рукописей (три дня в неделю он преподает в местном колледже поэзию) и вытащил простой коричневый конверт, который с гордостью вручил мне. Я вытряхнул фотографии на стол. Тиган заглядывала мне через плечо.

Чудища действительно подросли. Еще как! Они всё больше походили на свою мать, которая умерла от таинственной болезни, когда детеныши еще находились у нее в сумке. Это были на редкость странные существа, с огромными сферическими туловищами, четырехзубыми хвостами, морщинистыми бородатыми мордочками и дыхательной системой, снабженной и дыхалом, и жабрами. Я взял фото Зеваки, которого знал лучше других, и стал его рассматривать. Хирургический шрам на выпуклом боку почти исчез (эта операция была поистине кошмаром), и все говорило за то, что вскоре шов совсем рассосется. Передав фото Тиган, я проглядел фотографии остальных чудищ: Тележки, Большерота и других. Затем мое внимание привлек снимок илистой земли. Присмотревшись, я разглядел в этой грязи серебристые осколки скорлупы.

— А вы видели, что вылупилось из этих яиц? — спросила Тиган. Говард с сожалением покачал головой.

— Нет. Но, конечно, мы держим все под контролем. Разумеется, на самом деле они не имели понятия, что держать под контролем. Размножение монстров оказывалось еще более загадочным, чем их дыхательная система. Поначалу я было решил, что это какие-то сумчатые животные: они производят недоразвитое потомство, которое затем забирается в материнскую сумку, наподобие кенгурят. В конце концов, мы ведь обнаружили десять детенышей в набрюшной сумке их мамы Несси. После Говарду пришлось выкармливать малышей из бутылочки.

Однако нынешней зимой Тележка снесла кладку маленьких серебристых яичек в снег на берегу их пруда, а Большерот последовал за ней из воды, чтобы их оплодотворить. Две недели спустя Говард нашел осколки скорлупы, а то непонятное, что было внутри яиц, куда-то подевалось. В сумках морских чудищ ничего не обнаружилось… Получалось, что первая стадия их жизненного цикла была, так сказать, вольной, но в некоем не слишком отдаленном будущем «цыплятки» должны будут найти дорогу в материнскую сумку.

Так, по крайней мере, казалось мне. Размножение, то бишь воспроизведение себе подобных, штука сложная. Я с тоскливой надеждой поглядел на Тиган и вздохнул.

В дверь постучали, и Говард поспешно смахнул фотографии монстров обратно в кейс. Ками просунула голову в щелку и сообщила:

— Доктор Клейтон, к вам на прием курица.

— Нам, пожалуй, пора, — засобирался Говард. — Дай нам знать, какие имена ты выбрал для черепашек, ладно?

— Обязательно, — отозвался я. — До скорого.

Линда помахала на прощание рукой, и они направились к выходу, минуя по пути женщину, сидевшую на скамейке с курицей на коленях.