Превосходство разума - [22]

— Так, ну либо какие-то умники таки доигрались с матушкой-природой и провертели дыру в соседнее измерение, чтобы таскать оттуда образцы, либо нечисть таки есть, как и прочая магия, и где-то в нашем городе обитает натуральный маг…Или ведьма. Но точно с рассеянным склерозом! — Пробормотал я себе под нос в надежде, что звук собственного голоса поможет хоть как-то успокоиться. Вдобавок это отвлекало от боли в погрызенной руке, вновь напомнившей о себе. Кровотечение вроде бы было не слишком сильным, однако перевязать все равно надо. И продезинфецировать, ведь мало ли, в какой гадости могут быть испачканы кусалки этой твари? Надеюсь, она хотя бы не ядовитая. Впрочем, скорую все равно надо вызвать, будет очень глупо, если я, забив настоящего монстра практически подручными средствами, помру пару часов спустя от аллергии на его слюну или истеку кровью по вине криво наложенного бинта. Хорошо хоть телефон и аптечка находятся в одном месте, а именно комнатке охраны, где я обычно и провожу девяносто девять процентов своего рабочего времени. — Надеюсь, все-таки второе. В конце-концов, волшебство это всего лишь еще один раздел знаний о мире, который можно поставить себе на службу. Пусть даже магия и будет довольно опасной и капризной игрушкой, а потому на сей момент ушла из обихода…Ну так у пещерных людей тоже были те, кто добывал огонь трением…И терял свое имущество в самых первых пожарах или угорал в дыму.

Немного поколебавшись, свое верное оружие из глазницы уже более чем наполовину истлевшего трупа я все-таки выдернул. Держать дубинку и в то же время зажимать кровотечение из пострадавшей руки, было довольно неудобно, но вдруг по дороге к телефону мне встретится брат-близнец убитого монстра или вообще какой-нибудь граф Дракула? Для борьбы с последним кол, правда, рекомендуется использовать осиновый, а не резиновый, но придется плясать от того, что имеем. И в случае встречи с новой нечистью пытаться найти у неё хоть одно место, куда сие средство самообороны можно будет вставить, дабы тварь издохла или хотя бы обиделась. Освещение отсутствовало лишь на половине первого этажа автосалона, в котором я работал уже несколько лет, но лампы в офисной части функционировали, а потому мне удалось без особого труда и практически на одних рефлексах подняться по лестнице, пройти по короткому коридору и шлепнуться на малость потертое офисное кресло, стоящее перед большим монитором, где двадцать четыре часа в сутки транслировалась запись с расставленных по периметру камер наблюдения. Стоящая в уголке прямо на полу распотрошенная автомобильная аптечка, откуда уже полгода я или мои сменщики по случаю таскали разную мелочевку, вообще-то была просроченной, однако вытащенные оттуда пластыри вполне нормально держались на небольших случайных ссадинах или порезах. Стерильный бинт в своей герметичной упаковке тоже от времени, скорее всего, не особо пострадал, но перед тем как взяться за него, пришлось раскупорить пузырек антисептика и щедро ливануть его на рану, кое-где начавшую уже покрываться корочкой засохшей крови. Притихшая было боль снова поспешила открыть мне новые горизонты страданий, из горла вырвалось болезненное шипение, глаза полезли на лоб…И чисто машинально отметили на мерцающих экранах то, чего там не должно было быть. А когда я проморгался, смахивая непроизвольно выступившие слезы, то убедился, что передо мной не оптический обман зрения.

Тварь, похожая на сотканный из самой темноты скелет бесхвостой ящерицы размером с лошадь, сначала внимательно обнюхивала капот стоящего на парковке перед зданием новехонького белого немецкого внедорожника, а потом внезапно заскочила ему на крышу и замерла там в абсолютной неподвижности, несмотря на протестующий визг включившейся сигнализации и ритмичное мигание фар. Пятеро или шестеро её меньших товарок, не таких худых и видимо являющихся близкими родичами убитого мной чудовища, рассыпались по прилегающей к автосалону территории и сновали туда-сюда, пригнув плоские головы к земле и словно чего-то на земле выискивая. За их передвижениями наблюдал сложивший руки на груди трехметрового роста монстр, смахивающий не то на прямоходящего крылатого варана, не то дракона, который в детстве слишком много пил, курил и водился с плохой компанией. Скорее всего, древними греками, ибо носил он на себе нечто вроде любимого античными философами хитона. И нес за поясом несколько отростков, подозрительно смахивающих на хвосты огромных ящериц из эктоплазмы. Стоящая у него за спиной группа поддержки в виде десятка смуглых бородатых людей с автоматами, облаченных в совсем не по погоде легкие светлые халаты и какие-то тюрбаны, на фоне существ, которым нет места в этом мире, выглядела почти дружелюбной. Хотя в любой иной ситуации подобная компания вооруженных и подозрительных типов без сомнения стала бы поводом для пристального внимания, тревоги и даже паники.

Глаза лезли из орбит, а в груди поселилась какая-то неприятная тяжесть, и я далеко не сразу понял, что затаил дыхание на несколько больший срок, чем тот, который одобрялось организмом. Однако зрелище, представшее передо мной, было слишком пугающим и вместе с тем завораживающим, чтобы отвлекаться от него на столь тривиальную вещь, как новая порция кислорода.