Преступный маскарад - [27]

— Трудно сказать, покупная цена отличается от продажной. Но наверняка не меньше нескольких тысяч долларов.

— По закону они принадлежали Коллинзу, да?

— Да. Я задал ей прямой вопрос: добровольно ли она отдала ему свои драгоценности? Она ответила утвердительно. Правда, разговор велся в его присутствии, и она могла испытывать некоторое давление с его стороны. Но у меня сложилось впечатление, что о вымогательстве не может быть и речи.

— А значит, мы не можем ничего инкриминировать Коллинзу, — заключил Джонсон.

— Я в этом не так уверен, Чак, — задумчиво произнес Джим.

Джонсон бросил на него снисходительный взгляд.

— Послушай, Джим, я знаю, что тебе пришлось пережить. Ты никак не можешь смириться со смертью Эди. Ее сестра все время напоминает тебе о ней, и это сводит тебя с ума. Возьми себя в руки, Джим. Не трави себе душу, это может плохо кончиться. Да и работа страдает. Эмоции мешают хладнокровно вести расследование.

— Согласен, я должен сделать над собой усилие, но помоги же и ты мне. Я говорил, что мы нашли мышьяк в квартире Коллинза. Садовник, работающий в гольф-клубе, подтвердил, что Коллинз взял мышьяк у него. Ты часто повторял, что неугодных мужей отправляют на тот свет при помощи щепотки мышьяка. А врачи пишут, что смерть наступила от сердечной недостаточности. Ты знаешь, что Коллинз улетел в Европу за день до похорон Фрэнка де Лорки? Это обстоятельство не наводит тебя на некоторые размышления?

— Пожалуй, и впрямь подозрительно…

— Еще как! По-моему, рано закрывать дело.

— Хорошо, Джим, ты меня убедил. Займемся этим немедленно.

25

Эдит неподвижно сидела в углу, не зажигая света. Она не выходила из спальни со вчерашнего дня, после того, как ушли полицейские и репортеры. Ни с кем не говорила, никого не желала видеть, просто сидела в кресле, уставившись невидящим взглядом в стену. В спальню неслышно вошел Генри, укоризненно посмотрел на поднос с нетронутой едой и кашлянул.

— Мадам, — сказал он негромко. — Пришел сержант Хобсон. Он настаивает на встрече с вами. Говорит, что у него срочное дело.

Эдит не ответила.

— Мадам, вас ждет сержант Хобсон, — повторил дворецкий. — Он хочет вас видеть.

Эдит пошевелилась.

— Джим? — спросила она.

— Сержант Хобсон, мадам.

— Скажите ему, что я сейчас спущусь.

— Хорошо, мадам.

Эдит медленно встала и подошла к окну. Раздвинув шторы, она на мгновение зажмурилась от яркого послеполуденного солнца, бившего в стекла. Присела к туалетному столику и сделала себе прическу, как у Маргарет. Затем направилась в гардеробную и вынула из шкафа несколько платьев. Подумав, выбрала самое яркое — из красного шелка. Вернувшись в спальню, приколола к груди золотую брошь, украшенную бриллиантами и рубинами, слегка надушилась и, бросив в зеркало оценивающий взгляд, вышла из комнаты.

— Добрый день, сержант, — сказала она, входя в библиотеку.

Джим поднялся и некоторое время пристально смотрел на нее, не говоря ни слова.

— Добрый день, — наконец ответил он.

— Генри сказал, что у вас ко мне срочное дело.

— Да, миссис де Лорка. Я хочу поговорить с вами о драгоценностях.

— Я полагала, вы узнали все, что вас интересовало, в прошлый раз, — холодно заметила она.

— Верно. Но я… решил убедиться, что вы ничего не забыли. А может, хотите изменить свои показания?

— Нет. Я вам все рассказала, и добавить мне нечего.

— Поскольку драгоценности находились в распоряжении Коллинза в момент его смерти, а также потому, что вы не требуете их вернуть, я должен уведомить вас о том, что они перейдут по наследству к его ближайшим родственникам.

— Понятно. Есть ли у вас еще вопросы ко мне? — прервала его Эдит.

— Да, есть. Коллинз говорил мне, что получил от вас драгоценности в благодарность за «оказанные услуги».

— Не понимаю, какое отношение это имеет к вашему расследованию. Но отвечу. Тони был моим любовником. Он любил роскошь. Я достаточно реально смотрю на вещи и сразу поняла, что деньги были единственным средством удержать его. Поскольку я не могла распоряжаться наследством моего покойного мужа, мне пришлось делать Тони дорогие подарки.

— Он вас не шантажировал?

Эдит горько рассмеялась.

— Зачем? Наша связь ни для кого не была тайной.

— Ваш… роман начался еще до того, как скончался ваш муж?

— Да, задолго до его смерти.

Наступило молчание. Джим никак не мог решиться заговорить о том, ради чего пришел. Эдит нетерпеливо взглянула на него.

— Еще что-нибудь?

— Да, мадам.

— Слушаю вас.

— Сегодня утром тело вашего мужа эксгумировали. В теле обнаружены следы мышьяка. Ваш муж был убит, миссис де Лорка.

Эдит словно не слышала его.

— Но я не понимаю, зачем полиции понадобилось… — Ее голос упал до шепота, она продолжала что-то бормотать. И вдруг мир рухнул. Эдит словно пробудилась от долгого, тяжелого кошмара.

— Маргарет! — выкрикнула она, словно обвиняя сестру в своих бедах. — Маргарет!

Джим изумленно воззрился на нее. Эдит резко повернулась и будто впервые заметила его присутствие.

— Разве ты не узнаешь меня, Джим? — умоляюще спросила она. — Не узнаешь? Я не Маргарет. Я не убивала Фрэнка. Неужели ты думаешь, что и могла бы убить единственного человека, которого любила? Я Эди, Джим, Эди!