Преступники и преступления. Законы преступного мира. Обычаи, язык, татуировки - [51]

Самым неудобным для защиты оказалось прошлое их подзащитного, который на своей родине был четырежды судим. На судебном процессе Япончик был представлен как жертва коммунистического террора.

Первый срок Слава Иваньков получил в двадцатишестилетнем возрасте за карманную кражу. Через восемь лет, в 1974 году, в московском ресторане «Русь», где он отдыхал со своими приятелями, вспыхнула драка. При задержании у Иванькова находят поддельное водительское удостоверение. Его водворяют в Бутырскую тюрьму. Тамошняя воровская братва уже была наслышана о банде законника Монгола, где Японец играл далеко не последнюю роль. В Бутырке Иваньков проходит коронацию и наносит себе на плечи татуировку вора в законе: две восьмиконечные звезды. Через двадцать лет эти почетные наколки сослужат ему плохую службу, оказавшись сильным козырем у обвинителей. В тот же раз новоиспеченный законник отделался символическим сроком и вскоре вышел на свободу. В 1981 году его судят за ношение холодного оружия, но карающий меч Немезиды вновь опустился плашмя: минимальное наказание и досрочное освобождение.

Фарт отвернулся от Иванькова в мае 1981 года: его арестовали за день до отъезда на черноморские берега. К тому времени Слава уже имел славу грозного рэкетира. Вместе со своей группой он бомбил подпольных миллионеров по всей России. Иногда Япончик устраивал маскарад: одевался в милицейскую форму, являлся к цеховику и требовал сдать все ценности, нажитые преступным путем. Иногда Иваньков даже оформлял протокол изъятия, скрупулезно занося в него отобранные кулоны, кольца, серьги, браслеты и тому подобное.

На этот раз приговор был беспощаден. Московский законник этапируется на Колыму, где он, блюдя славные воровские традиции, сразу же становится отрицалой (см. главу «Устав воровского братства»). В Тулунской тюрьме Японцу пришлось отстаивать свой воровской титул кулаками. Тюрьму в то время держал кавказский законник Илья Симония по кличке Махо, который скептически отнесся к полномочиям столичного гостя. Вероятно, это объяснялось назревшим конфликтом между славянами и лаврушниками. Махо призывал игнорировать Японца. Зэки оказались меж двух огней: с одной стороны давил авторитет кавказского старожила, с другой — пугал агрессивный Японец, который мог воткнуть заточку, разбить на голове табурет или просто заехать в челюсть. Ударить Иванькова никто так и не решился — законник как-никак. За нарушение внутренней дисциплины он постоянно водворялся в ШИЗО и карцер.

Уже будучи арестованным, в интервью американской телекомпании «СиБиЭс» Япончик расскажет о жестокости колымских тюрем и лагерей, о том, как его держали в изоляторе при пятидесятиградусном морозе, как урезали суточной паек и не давали горячей пищи. Картины о буднях советского зэка шокировали заокеанского обывателя, которому приходилось напрячь всю свою фантазию, чтобы представить российский лагерь или тюрьму.

Досрочное освобождение вору не светило, но, тем не менее, свершилось чудо. В ряды борцов за свободу Вячеслава Кирилловича, помимо родственников и друзей, вошли правозащитник Сергей Ковалев, депутат Святослав Федоров, зампред Верховного Суда РСФСР А. Меркушев. 5 ноября узник выходит из ИТК и спустя четыре месяца покидает Россию. В американском посольстве виза оформляется на В. К. Иванькова, сотрудника киностудии «12А», возглавляемой Роланом Быковым. Карьера советского рэкетира и вора в законе была завершена, и начиналась другая.

Арестовали Японца в Бруклине рано утром. На Серф-авеню, где жил законник, прибыла группа задержки из десяти агентов ФБР. Приказ «Откройте, ФБР!» (на русском, разумеется) остался без внимания. За дверями слышались возня и женский голос. Приказ повторили трижды, но с тем же успехом. Агенты принялись ломать дверь, которую тотчас же отворили. На пороге стояла женщина. Отстранив ее, агенты заскочили в квартиру. Иваньков и один из его людей стояли на балконе. Японцу предъявили ордер, зачитали его права и усадили в автомобиль. При обыске трехкомнатной квартиры были изъяты пять сотовых телефонов, 80 тысяч долларов, прибор, позволяющий изменять голос при телефонном разговоре, и пачка фотоснимков. На снимках фигурировал Япончик в компании знаменитостей — владельца московского салона «Роллс-Ройс» Феликса Комарова, хоккеиста Фетисова, певцов Вилли Токарева и Иосифа Кобзона (возможно, последний снимок и послужил причиной запрета на въезд в США Иосифа Давидовича. ФБР также утверждает, что при обыске номера гостиницы в Пуэрто-Рико, где останавливался Кобзон, в мусорной корзине был изъят клочок бумаги с номером сотового телефона Япончика). Оружия ФБР не нашло (под окнами дома в кустах нашли пистолет, но доказать, что он принадлежал обвиняемому, не смогли).

В этот же день в Нью-Йорке были арестованы и пять помощников Иванькова из числа «бывших». Начинался процесс «США против Вячеслава Иванькова». По двум пунктам обвинения законнику грозило 40 лет лишения свободы. Американский закон назначает сроки в ином порядке, нежели в России, где менее строгое наказание поглощается более строгим. Во многих странах, в том числе и в Америке, тюремные сроки по каждому пункту обвинения, как правило, плюсуются.