Препятствие для Богини - [76]

— Да, я бы хотела время от времени подниматься на поверхность, — призналась я, подавляя зависть, которая возникла при упоминании Персефоны. Генри просто не хотел, чтобы я, как и она, тосковала по солнцу. Если я хочу, чтобы мы были счастливы, то должна принять, что Персефона была огромной частью его жизни, и в каком-то смысле остается ею. Я могла либо бороться с этим, либо принять и перестать чувствовать себя чертовски несчастной. Принять и проглотить свою гордость, простить свою сестру за то, что она сделала с Генри, простить Генри за то, что все еще любит ее. — Но пока солнце никуда не убежит, я бы предпочла быть рядом с тобой.

Генри прижался своим лбом к моему. — Это честь для меня.

Какое-то время мы стояли так, не двигаясь. Из-под воротника его рубашки тянулся шрам, полученный в первой схватке с Кроносом. В Подземном мире Генри будет в безопасности, и мне больше не придется беспокоиться за его жизнь. Да, я все еще переживаю за остальных, но хотя бы не волнуюсь за Генри.

— На собрании совета… — Генри сделал паузу и провел большим пальцем по моей нижней губе. — Ты сказала, что я не целовал тебя на ночь. Я знаю, еще даже не вечер, но я могу исправить это сейчас?

Я так широко улыбнулась, что заболели щеки. Прошло так много времени с тех пор, как я последний раз улыбалась. Я соскучилась по этому чувству. — Сейчас самое время.

Когда его губы коснулись моих, на меня нахлынуло желание, переплетаясь с восхитительным чувством ликования. Каллиопа проиграла. Неважно, что она сделала со мной или скольких Титанов послала убить меня, она никогда не отнимет у меня Генри.

Я обняла его за шею и позволила своему телу слиться с контурами его. Ничто не могло заменить тепло, переполняющее меня, никакие ночные объятия не восполнят отсутствие этих чувств между нами. Генри, со всеми его недостатками, и я со своими… вместе мы идеально подходили друг другу.

Генри опустил меня на кровать и откинул кучи моей одежды, чтобы освободить для нас место. Пого издал раздраженный писк и спрыгнул на пол. Позже я обязательно с ним поиграю, однако сейчас, за исключением появления Кроноса, ничто не могло оторвать меня от Генри.

Когда он стал возиться с краем моего свитера, я стянула его и бросила в кипу одежды. Генри провел рукой по моему голому животу и, чуть отстранившись, посмотрел на меня озадаченным взглядом.

— Что такое? — спросила я, пытаясь перевести дыхание. — Все в порядке?

Ему потребовалось некоторое время, чтобы ответить. — Ты уверена, что хочешь этого?

Все мои сомнения вернулись назад, но после минутной тревоги я вспомнила, что Персефона рассказала мне об их с Генри брачной ночи. Это будет первый раз, когда мы делаем это не под афродизиаком, и если Генри думал, что я могу отреагировать как Персефона когда-то, то его сомнения были мне понятны. Я попыталась выровнять дыхание. — Уверена.

Генри, похоже, удовлетворил мой ответ, однако, когда он наклонился, чтобы снова поцеловать меня, ко мне в голову ворвалась еще одна ужасающая мысль, и я в последний миг увернулась. — А что? Ты не хочешь этого? Мы не будем спешить, если ты не хочешь, все в порядке. Я могу подождать.

— Клянусь, я хочу этого больше всего на свете, — ответил Генри, касаясь губами уголка моего рта. — Я хотел этого с момента твоего возвращения, но решил, что будет правильнее дать тебе больше времени.

— Я все думала, что ты скорее ляжешь в лужу с лавой, чем в постель со мной, — пошутила я, однако в этих словах была доля правды. — Нам следует научиться разговаривать друг с другом. Все было бы куда лучше, если бы мы говорили о своих мыслях.

— Полностью согласен, — ответил Генри, прежде чем снова наброситься на мои губы. Я ловко расстегнула его рубашку и снова отстранилась.

— Ты ведь не будешь злиться и швыряться вещами, когда мы закончим? — спросила я, и Генри одарил меня взглядом, от которого по позвоночнику прошелся электрический разряд. Взглядом, о котором упоминала Персефона. Взглядом, который я никогда не забуду.

— Прошу, помолчи, я хочу поцеловать тебя.

Рассмеявшись, я лишь притянула его ближе к себе. — Я вся твоя.

Генри стянул с себя рубашку и провел ладонями вдоль моей талии, а все остальное, казалось, улетучилось. Я видела и чувствовала лишь его одного, я не хотела, чтобы он останавливался. Впервые с тех пор, как я попала в Подземный мир, он стал моим домом.

***

Я и Генри провели остаток дня и ночи в постели. Мы разговаривали, смеялись и, как это деликатно называла Ава, «сбрасывали обувь». В промежутках между всем этим мы спали, свернувшись вместе, моя голова покоилась на его груди, а он обнимал меня. Именно так мы спали, когда были в поместье Эдем. Это было мне знакомо и приносило утешение, и понимая, что впереди нас ждет неизвестно что, я очень нуждалась в этих объятиях.

Однажды посреди ночи я проснулась и увидела, что Генри наблюдает за мной. В полудреме, я провела рукой по его груди и остановилась у живота. — Все в порядке?

— Все прекрасно. — Над нашей кроватью, украшенной балдахином, появился светящийся шар. — Я просто размышлял о будущем.

— Что такое? Если ты собираешься уговорить меня не идти к Рее, то можешь забыть об этом…