Преподобный Феодор Студит. Книга 1. Нравственно-аскетические творения - [27]

. Но, будучи описуем и изобразим по телесному образу и виду, Господь неописуем по Божеству, подобно тому как человек, будучи доступен изображению по телу, не делается необходимо изображаемым по невидимой душе; а с другой стороны, являясь описуемым по телу и неописуемым по душе, человек не разделяется в силу этого надвое, – тем более Христос не подвергается рассечению или разделению вследствие изображения Его на иконе в телесном виде[198]. Вообще Господь Иисус Христос есть всецелый Бог и всецелый человек, имеет в одном Лице все свойства естеств Божеского и человеческого; Он описуем по человеческому и неописуем по Божеству; по неописуемости Он – один из Святой Троицы, а по описуемости – один из подобных нам. Если же кто-либо станет отрицать Его изобразимость по плоти подобно нам, тот отвергает явление Бога во плоти и тайну Домостроительства, противоречит Христову Евангелию и подобен иудеям. Ибо как останется истинным то, что Он сделался во всем подобным нам, если не может изображаться на иконе, подобно нам? Иконоборцы, отвергая икону Христа, отвергают спасительное Домостроительство. Христос не есть Христос, если Он не может быть изображаем на иконе[199]. Итак, кто не исповедует, что Господь наш Иисус Христос, пришедший во плоти, плотию описуем, по Божественной же природе остается неописуемым, тот – еретик[200].

Далее. Образ (εϊκών, παράγωγον) и первообраз (πρωτότυπον, άρχτυπον) не одно и то же по существу, но одно и то же по подобию или сходству (τη όμοιώσει)[201].Посему слава первообраза неотделима от образа, а с другой стороны, чествование образа относится к первообразу[202]. На этом основании совершается поклонение (προσκύνησις)святым иконам. Поклоняясь иконе Христа, мы поклоняемся Самому Христу, как изображенному на ней[203], как присутствующему относительно (σχετικώς), по подобию (ομοιωματικώς), а не существенно (ουσιωδώς)или по природе (φυσικώς)[204]. Иначе сказать, непозволительно боготворить (θεοποιεΐσθαι) икону или воздавать ей богопочитание и соединенное с ним служение (λατρεύεσται, λατρεία, προσκύνησις λατρευτική), так как то и другое принадлежит только Пресвятой Троице, или Сыну Божию вместе с Отцом и Духом, но иконе Христа должно поклоняться относительным поклонением (τη σχετική προσκυνήσει) и воздавать ей почитание, соединенное с поклонением (προσκύνησις τιμητική) лишь постольку, поскольку она есть подобие Христа по изображению[205]. Разумеется, поклонением почитается не вещество, из которого состоит икона, а тот первообраз, который на ней изображен; поэтому икона Христа называется Христом, – конечно, не в собственном смысле, а в переносном (ού κυρίως, άλλα κατα κατάχρησιν)[206]. И кратко сказать, Божеское почитание оказывается не иконе Христа, но Христу, Которому через нее воздается поклонение; и поклоняться ей должно ради тождества Лица Христа, несмотря на различие сущности или вещества иконы[207].

Естественное учение (φισικον δόγμα) о почитании иконы Христа, вытекающее из тайны Домостроительства нашего спасения, сохраняет свое значение и относительно икон Богоматери и всех святых, как служителей Христовых[208]. Посему, если кто-либо иконам Богородицы и всех святых не поклоняется (иконе Богородицы как Богородице, изображению святых как святым, по различию поклонения, воздаваемого Матери Божией и сорабам), но называет их иконы идольским изображением, тот – еретик[209].

Кроме аргументации догматического характера преп. Феодор, обосновывая учение об иконопочитании, использует и исторический довод: с самого вознесения Христа в священных храмах христиан начертывалась и служила предметом поклонения Его честная икона. Что может быть яснее такого доказательства истины, спрашивает святой отец. Ведь дело прочнее и убедительнее слова и глаз есть свидетель более достоверный, чем слух. Если же иконоборцы умолчат об истине, то камни возопиют о том, что вселенная издревле озаряется иконою Христа[210].

Затем иконопочитание подтверждается целым рядом авторитетных свидетельств святых мужей. Апостол Петр, святые Дионисий, Афанасий Великий, Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Григорий Нисский, Кирилл Александрийский и другие отцы и учители Церкви непререкаемо свидетельствуют о «всесвященном законе» иконопочитания и прочно устанавливают историческое преемство в Церкви этого древнего предания. Преп. Феодор неоднократно приводит в своих творениях апостольское и отеческое учение о святых иконах и придает ему авторитет церковного узаконения[211]. Все те, кои станут противиться ему, совершенно чужды двору Христа[212].

Наконец, истинность иконопочитания подтверждается соборными определениями. Так, Собор Трулльский постановил, чтобы впредь вместо древнего агнца изображался на иконах по человеческому образу Агнец, вземлющий грех мира, Христос Бог наш (Трул. 82)[213]. А Седьмой Вселенский Собор (787 г.) определил, чтобы святые и честные иконы предлагались для поклонения точно так же, как изображение Честного и Животворящего Креста, – будут ли они написаны красками или сделаны из мозаики или какого-либо другого вещества, будут ли находиться в святых церквах Божиих на священных сосудах или одеждах, на стенах и на дощечках или в домах и при дорогах, а равно будут ли это иконы Господа Иисуса Христа, или Владычицы Богородицы, или честных Ангелов и всех святых и праведных мужей. Чем чаще при помощи икон Господь Иисус Христос, Владычица Богородица или честные Ангелы и все святые и праведные мужи делаются предметами нашего созерцания, тем чаще взирающие на эти иконы вспоминают о самих первообразах, приобретают более любви к ним, воздают им лобзание, почитание и поклонение, но никак не то истинное служение, которое, по вере нашей, приличествует только Божественному естеству. Определения того и другого Соборов приняты всеми пятью патриархами, тогда как из соборов иконоборческих один (754 г.) предан анафеме четырьмя патриархами как христоборный, а другой (815 г.) и совсем отвергнут