Премьера убийства - [12]
— Успокойся, Джон, дорогой. — Мисс Гамильтон пустила в ход свою обворожительную улыбку, но мистер Резерфорд только взял тоном выше:
— Ведь с самого своего появления в вашем балагане я поставил условие: чтобы в моих пьесах не было всех этих самовлюбленных юнцов! Этих кокеток с грацией гриппозного бегемота! Этих второгодников из школы для умственно отсталых!
— Но ведь Перри вовсе не так уж плох…
— Ха! Да из него просто прет спесь идиота и полное отсутствие хоть какого-нибудь завалящего таланта! Я чувствую запах бездарного актера еще из гардероба!
Мисс Гамильтон устало отмахнулась.
— Я больше не могу, Джон, я умываю руки…
Мистер Резерфорд заправил себе в ноздрю еще одну щепоть табаку и оглушительно чихнул.
— Вовсе нет! — сказал он, утираясь огромным носовым платком. — Ты не собираешься умывать руки. Ты и Адам хотите и дальше нянчиться с этими недоносками. Подумайте как следует и лучше станьте в сторонку. «А остальное все пусть будет на совести моей больной…»
— Ах, Джон, не надо декламировать из «Макбета», это сейчас неуместно. Тебя может услышать Гая. А если она узнает, что ты собираешься выкинуть ее, она со своей стороны наделает нам гадостей. Не надо загонять людей в угол.
— Именно там ей и место!
— Ох, шел бы ты отсюда! — прикрикнула мисс Гамильтон и тут же, словно спохватившись, снова широко улыбнулась. — Милый Джон, ты прекрасен! Я тебя очень люблю, но ты безнадежен. Уходи, дай мне заняться собой.
— Аудиенция окончена? — с иронической усмешкой переспросил мистер Резерфорд и присел в реверансе на средневековый манер. Пол опасно задрожал…
Мартина открыла дверь перед драматургом. Все это время она пыталась занять себя уборкой ящиков в уголке и теперь впервые оказалась лицом к лицу с тучным мистером Резерфордом. Он заглянул ей в лицо, крякнул и заорал:
— Ого! Вот это девочка!
— Джон, Джон, не надо, — запротестовала мисс Гамильтон.
— Эврика! — рычал Джон Резерфорд. — Она именно то, что нужно! Где ты ее прятала раньше?!
— Нет, Джон. Она совсем не то, что ты думаешь. О ней просто не может быть речи! — В голосе мисс Гамильтон послышалась сталь.
Резерфорд фыркнул, хлопнул дверью и вышел.
Мисс Гамильтон продолжала пристально смотреть в зеркало. Пальцы ее были крепко сцеплены.
— Мартина, — вдруг сказала она. — Послушай, Мартина… Можно, я буду тебя так называть? У тебя такое красивое имя… Видишь ли, профессия гримера, костюмера — очень, очень специфическое дело… Вольно или невольно костюмер всегда первым узнает о всех закулисных сценах, извини за каламбур. Но он обязан быть глух и нем как рыба, такова уж профессия! Видишь ли, мистер Резерфорд — прекрасный драматург, может быть, самый лучший в Англии. Но, как все гениальные люди… — Тут голос мисс Гамильтон заметно посуровел. — Как все гениальные люди, он эксцентричен. Он наивен. Но мы — хорошо знающие его люди — всегда относимся к этому снисходительно. Понимаешь?
Мартина ответила, что все понимает.
— Ну тогда дай-ка мне вон тот розовый шарфик — и попробуем наложить в тон ему розовый грим…
Когда Элен Гамильтон уже была одета и причесана, она снова пристально изучила свое отражение в зеркале.
— Нет, — пробормотала она. — Пудра могла быть и посветлее…
— Разве? — сказала Мартина. — По-моему, все просто чудесно!
— Эхе-хе! — вздохнула актриса, слегка улыбаясь. — Милая девочка, сходи-ка к моему мужу и принеси мои сигареты. Я оставила их у него. Мне надо немножко поднять тонус.
Мартина поспешила в коридор и постучала в соседнюю дверь. Так они все-таки женаты, подумала она. Он моложе ее лет на десять, но женат на ней и, мало того, все еще каждый день присылает ей цветы…
Маленький Боб Крингл как раз переодевал мистера Адама Пула к обеду.
— Да? — сказал Пул, глядя на Мартину.
— Мисс Гамильтон просит свои сигареты, если можно…
— У меня их нет… Элли! — крикнул он недовольно.
— Да, милый? — донеслось из-за перегородки.
— Я не брал твоих сигарет! С чего это вдруг?
Повисла странная пауза, и у бедной Мартины захолонуло сердце. Наконец Элен сказала с легким смешком:
— Нет-нет… Мартина, я хотела сказать, что сигареты у Бена. У мистера Беннингтона…
— О, извините меня, — пробормотала Мартина и скользнула в дверь, оставив маленького костюмера со все еще открытым от удивления ртом, тогда как мистер Пул свой рот уже успел закрыть…
Комната Кларка Беннингтона находилась в другом конце коридора. Как только Мартина вошла туда, она сразу же вспомнила недавний неприятный момент из собственной жизни, когда сторож Баджер учуял от нее запах бренди. Огромная бутылка стояла на полке открытая, а сам мистер Беннингтон явно занимался проблемой ее осушения в компании плотного джентльмена с ярко-седыми волосами. В глазу у джентльмена поблескивал старомодный монокль, на лице играла приятная улыбка человека из рекламного ролика. Джентльмен с удивлением посмотрел на вошедшую Мартину.
— Ну что ж, — сказал седовласый мужчина, вставая не без некоторого труда, — на твоем месте, Бен, я не стал бы вмешиваться в это дело. Закончим наш разговор. В сложившихся обстоятельствах такую тонкую тему лучше не поднимать, не надо… Хотя девчонку мне жаль, жаль от всей души. Да еще и доктор наверняка не упускает случая ее расстроить.
