Премьер-министр - [16]

Он смеется, и этим застает меня врасплох, потому что прошел ровно месяц с тех пор, как я слышала его смех.

Честно, я скучаю по нему. Счастливое тепло расползается у меня в груди, его голубые глаза смотрят прямо на меня. И в них присутствует что-то еще, но я не могу понять, слишком много.

— Я не думаю, что ты интуитивно поймешь всю техническую подоплеку, — с хрипотцой говорит он. — Мне нужно знать, может я лаю не на то дерево.

Я кидаю взгляд на Стью.

— В чем проблема с тампонами? Мы больше не облагаем налогом гигиенические товары для женщин?

Предыдущее правительство пришло в замешательство от количества онлайн петиций, связанных с акцизными сборами на предметы первой необходимости. Гэвин говорил об этом в Палате общин.

— Точно. Мы установили этот прецедент… и готовы серьезно пересмотреть этот вопрос. Налогообложение не должно дискриминировать или идти наперекор различным потребностям, основанным на…

— Давайте перейдем к делу, — прерывает его Гэвин. — Настоящий вопрос заключается в том, что мы не видим проблему, следующую за тампонами?

— Я не знаю, — пожимая плечами, отвечаю я. — Не знаю, пока сама не увижу список предметов, которые будут или не будут облагаться налогом. Вы именно это подразумеваете, так ведь? Вы хотите изменить налогообложение на какие-то товары, облагаемые налогом. Тогда вам стоит двигаться к товарам первой необходимости, таким как тампоны, памперсы и продукты питания.

Гэвин щелкает пальцами и указывает на Стью.

— Видишь? Она уловила суть.

На самом деле я ничего не уловила. Я окончательно разрушила свои мозги, пытаясь представить полную картину.

— Но все, что было в ваших письмах. Это только вершина айсберга.

— Да..., — он пристально разглядывает меня, словно собирается что-то увидеть.

Интересно, что увидеть?

— Постойте, — я смотрю в сторону, потом перевожу взгляд на Стью и Гевина, делая шаг к его столу, потом еще один, еще, собирая в голове все кусочки головоломки. — Вы не хотите добавлять отдельные товары в этот список. Вы хотите сделать так, что товары в потребительской корзине не будут облагаться налогом. Вы хотите полностью убрать налог с продаж с них.

Это грандиозно. Глупо и дорогостояще, но грандиозно.

Гевин удерживает мой пристальный взгляд, его глаза поблескивают от напряжения, он кивает.

— Эта идея пришла одному из моих экономических экспертов.

— Это большой удар по государственному бюджету.

— Массовый.

— Но видно оно того стоит.

— И вот мой вопрос к тебе — стоит ли оно того?

Я хочу сказать «да». Но другая часть хочет сказать «нет», потому что я представляю аргументы с обеих сторон. Но за последний месяц я кое-что уяснила — моя роль здесь, заключается не в том, чтобы говорить «да» или «нет», а высказывать точку зрения того, кто еще не находится в правительстве. Я глубоко вздыхаю.

— Прямо сейчас не могу сказать. Эти меры не очень изменят жизнь большинства людей.

— Налог на продажи — регрессивный, — он, явно, не пытается читать мне лекцию, скорее всего, это приманка для начала дебатов.

Я киваю.

— Наверняка. И год или два, пока вы будите у власти, это будет сильным подтверждение того, что вы действительно готовы снизить прожиточный минимум жизни низшего и среднего класса канадцев. Но я так понимаю, ни рядового избирателя. И вы не вгоните в ступор первую открытую сессию заседания правительства.

— И ты решила, что не знаешь, что мне сказать, — тихо говорит он.

— Вы хотели это услышать?

— Нет, — но его глаза улыбаются, хотя губы и нет. Хотя его очерченные губы, до смехотворности сексуальны. — Но это то, что мне нужно было услышать. — Он поворачивается и кивает Стью. — Спасибо. Мы закончили.

На этот раз эти два слова не выворачивают меня наизнанку.

Я возвращаюсь к своему рабочему столу, и когда мне звонят из офиса через дорогу по поводу сбора средств, я практически бегу туда вприпрыжку.

Со стороны я наблюдаю, как людей засасывает пульс этого мира власти. И возвращение назад в университет в конце лета, теперь может стать для меня настоящей проблемой.

Глава 10.

Гэвин

Один из первых уроков, которым просверлил мне мозг сотрудник протокольного отдела, когда я переходил в должность премьер-министра, касался официальных подарков. Презенты не могут превышать определенную сумму в долларах. Любые подарки, которые я получаю, на самом деле, становятся национальным достоянием.

Макс прислал мне великолепные кожаные флоггеры, как только услышал об этом, урод. Я же сказал ему — первое, я не открываю свою почту собственноручно, и второе, моя ассистентка почти наверняка читала «Пятьдесят оттенков серого», поэтому она не собирается делать вид, что это какая-то западная атрибутика какого-то гребаного государства. Получить иск о домогательстве, выдвинутый против меня в первую неделю в должности, было бы несколько неудобно.

Макс послал ей самый большой и самый нелепый букет цветов в качестве извинений. Теперь она предполагает, что он самый веселый человек в стране и прогибается перед ним, готовая удовлетворить любой его каприз, который он ей отправляет… например приглашение на вечеринку по поводу сбора средств, которая состоится в пятницу.

Я на девяносто процентов рад тому, что мой лучший друг подумывает перебраться в столицу. Но десять процентов серьезно волнуются по поводу его образа жизни, который явно будет сказываться и на мне… на данный момент мои личные потребности полностью отделены от всего остального, вернее от остального меня в должности ПМ. Но такие мысли вызывают во мне чувство, что я хреновый друг, поэтому я засовываю их как можно глубже.