Прелюдия к убийству. Смерть в баре - [200]

– Ладно, – проговорил Аллейн. – Давайте пока оставим этот вопрос. Лучше скажите мне, что вы делали сегодня днем?

– Вот куда вы клоните! – завопил Ледж, в пронзительном голосе которого, как ни странно, прорывались иногда нотки уличного религиозного проповедника. – Туда, куда я и опасался. Но вы не можете спрашивать меня об этом. Потому что… потому что это отвратительно!

– Чушь какая-то, – пробормотал Аллейн.

– «Чушь», вы говорите? – окончательно распаляясь, вскричал Ледж. – Вот как! – Он неожиданно вытянул руку и помахал указательным пальцем прямо перед носом у старшего инспектора. – Вы не имеете права так разговаривать со мной, сэр! Да знаете ли вы, кто я такой? До случившегося со мной несчастья я, между прочим, считался одним из величайших финансовых умов Сити! Позвольте поставить вас в известность, что из всех живущих на земле людей только три человека предсказывали экономический кризис 29-го и 30-го годов, и одним из этой троицы был ваш покорный слуга! Так что если бы меня не предали в процессе осуществления одной очень крупной и рискованной сделки, то сейчас я находился бы в положении, позволяющем вызывать из Лондона лучших детективов Англии вроде вас или, наоборот, отказываться от их услуг небрежным движением руки!

Надо сказать, что подобный напор со стороны бывшего заключенного буквально ошеломил Аллейна, но он тем не менее сумел сохранить видимость хладнокровия и продолжить допрос Леджа, который, немного успокоившись, через некоторое время дал-таки требовавшиеся инспектору показания. В частности, сообщил о том, что весь день собирал книги, документы, записи и образцы филателистических товаров и укладывал их в багажник своей машины, а также писал деловые письма, которые неоднократно порывался продемонстрировать Аллейну. Последний, однако, от этого отказался, тем более что уже просмотрел их во время обыска и не нашел в них ничего для себя интересного. Закончив интервью, Аллейн передал Леджа под опеку констебля Оутса, из ноздрей которого торчали кусочки ваты.

– Полагаю, вам необходимо отвезти его в участок, – сказал Аллейн.

– Я требую освобождения под залог, – дрожащим голосом воскликнул Ледж.

– Мистер Харпер разберется с этим, – заявил Аллейн. – Пока же вы официально находитесь под арестом за противоправное поведение.

– Я никого не убивал. Но понимаю, к чему вы клоните. Это начало конца. Хотите пытками вырвать у меня признание, да? Но я клянусь всем святым…

– Вы арестованы за нападение на офицеров полиции, – устало произнес Аллейн. – В связи с чем я должен повторить, что вы имеете право хранить молчание, ибо с этого момента каждое произнесенное вами слово может быть использовано против вас.

Покончив с этим, Аллейн мысленно возблагодарил Господа, когда вновь впавшего в истерику Леджа наконец увели. Харпер, Оутс и еще один констебль должны были отвезти его в Иллинггтон и посадить под замок в камеру предварительного заключения.

– Между прочим, полковник опять прикатил в участок, – сказал замороженным голосом Харпер. – Оттуда и звонил, когда вы находились наверху. Похоже, у него опять машина сломалась. Не понимаю, почему он, занимая такой высокий пост и обладая неплохим состоянием, продолжает ездить на старье и не купит себе новую машину. Но не будем об этом… Кстати, он хочет, чтобы я привез его сюда или, наоборот, отвез вас к нему. Короче говоря, несмотря на поздний час, нам сегодня от него не отделаться, как бы ни хотелось.

– Прежде чем куда-либо ехать, мне необходимо проведать Фокса и снова уложить его спать, если он проснулся, – ответил Аллейн. – Кроме того, я должен переговорить с доктором о его состоянии.

– Большое спасибо за заботу, сэр, но ничего этого не требуется.

Аллейн повернулся на голос и, своему к большому удивлению, увидел в дверном проеме Фокса с котелком на голове и полностью готового, так сказать, к выходу.

Глава 19 Главный констебль в роли доктора Ватсона

I

– Готов приступить к исполнению своих обязанностей, если вам требуется помощь, мистер Аллейн, – заявил Фокс.

– Вы совершенно невозможный человек, старина, – нарочито сердито сказал Аллейн. – Немедленно отправляйтесь в постель.

– Со всем уважением, сэр, но мне бы этого не хотелось. Я отлично выспался и чувствую себя совсем неплохо. Так что, если вы позволите…

– Братец Фокс, – мягко проговорил Аллейн, – неужели мы с вами будем спорить?

– Надеюсь, что нет, сэр, – спокойно ответил Фокс. – Вот уже шесть лет я хочу сказать вам хоть слово поперек, но вы ни разу не дали мне для этого повода. Полагаю, из-за вашего развитого чувства такта и прекрасного воспитания.

– Фокс, чтоб вас черти взяли! Говорю же – отправляйтесь в постель.

– Если для вас этот вопрос не слишком принципиален, то я предпочел бы…

– Мистер Фокс! – произнес громким голосом Аллейн, но неожиданно замолчал. Харпер смущенно кашлянул и направился к двери. Аллейн же вполголоса выругался, схватил Фокса за руку и втолкнул в кресло, стоявшее перед камином. Затем, присев на корточки перед каминной решеткой, начал растапливать камин.

– Буду весьма вам обязан, Ник, – сказал он через плечо, – если вы привезете полковника Брэммингтона сюда. Объясните ему, что серьезные обстоятельства требуют моего пребывания в «Плюмаже». Хорошо?