Прелюдии и фантазии - [69]

***

Лу Юй написал стихотворение о смерти. Старуха И прочла его и сказала: «Какая глупость! Смерть — вовсе не рисовое поле, смерть — это деревянные сандалии».

«Да, разумеется, — ответил Лу Юй. — Всё верно, госпожа».

Ван провинции Яо прочёл стихотворение и сказал: «Какая глупость! Смерть — вовсе не телега без колеса, смерть — это костёр, который горит в темноте».

«Вы правы, — ответил на это Лу Юй, — вы совершенно правы».

Сын мясника Яо прочёл стихотворение и сказал: «Какая глупость! Нет никакой смерти, и никогда не было! Ты сам её придумал!» 

***

Сунь Тун учил Хо Юаньцзя Внимать Сокровенному. Хо Юаньцзя учил Янь Цина Помнить Имена и Видеть Начала.

Янь Цин учил Мэн Су Следовать Естественному и Пестовать Жизненность.

А Мэн Су никого ничему не учил. Спал и ел в своё удовольствие, Пил вино и напивался допьяну, Ложился на спину и грелся на солнышке, Пел песни и плясал до упаду.

Дун Хайчуань сказал о нём: «Воистину, Мэн Су — Наставник Учителей! Он учит нас Избегать Лишнего!»

Бывший при этом Цзи Цикэ ответил так: «Ничего-то вы не поняли, уважаемый! Мэн Су — не Наставник. В отказе от наставничества и учительства — его наука!»

Когда этот разговор передали Мэн Су, тот засмеялся и сказал: «Оба не правы. Я вижу улитку и учу её Быть Улиткой, вижу дерево и учу его Быть Деревом. Нет никого, кто остался бы без наставления, и нет никого, кто не мог бы считать себя моим учеником». 

***

На дне Перламутрового Моря обитает гигантский червь по имени Кум По. Обычно он питается крупной рыбой и скатами, но в девятнадцатый день луны нападает на мореплавателей и рыбаков, переворачивает джонки и пожирает всех без разбора. По этой причине раз в месяц рыбаки не выходят на промысел, а в лодки садятся лишь те, кто твёрдо решил свести счёты с жизнью, неизлечимые больные или ветхие старики, ибо в тех краях считается большой удачей сгинуть в пасти морского червя. Говорят, что проглоченные им не умирают, но продолжают жить в его чреве — на дне моря, не зная бед, старости и болезней. По слухам, они поступают в услужение Кум По, взамен червь заботится о них, подобно тому, как император заботится о подданных.

Иногда он позволяет проглоченным навестить родных и близких, оставшихся на суше, и тогда ушедшие являются нам во сне. Довольно часто, однако, по вине нерадивых подводных чиновников случается путаница, и тогда мы видим ночью совершенно посторонних людей, которые праздно проводят часы в наших комнатах, не зная, как и зачем тут очутились.

По сей день в приморских деревушках матери на сон грядущий поют детям колыбельную, написанную рыбаком-поэтом в честь девушки, живущей в чреве Кум По и однажды явившейся ему во сне. Легенда повествует, что рыбак окончил эту песню в девятнадцатый день луны, и вечером того же дня последний раз вышел в море, чтобы воссоединиться с возлюбленной. 

***

Ю Пэн принёс с Запада свиток с именами ста двадцати бессмертных. Одноногий Гао спросил его: «Есть ли в вашем списке имена облаков, гор и рек?» Ю Пэн ответил: «Нет, тут всего лишь одно имя и сто двадцать способов его начертания». 

***

У Лян сказал Господину Порожнее Облако: «В молодости я был уверен в том, что Луна висит над самой землёй: стоит отыскать крепкую лестницу, и я сумею снять Луну с насеста, завернуть в платок и принести домой в подарок моей старой больной матушке».

«Что же изменилось с тех пор?» — спросил Господин Порожнее Облако.

«Матушка покинула этот мир, и мне больше нет никакого дела до Луны».

«Какая печальная история! — воскликнул Господин Порожнее Облако. — Жаль, что мы не встретились раньше.

Каждое утро я снимаю Луну с насеста, заворачиваю в платок и кладу под подушку. Знать бы, что вы нуждаетесь в этом куске светящейся глины, и я, конечно, отдал бы её вам».

«Если бы это случилось, я не знал бы, как благодарить вас!» — растроганно прошептал У Лян.

«Когда мне исполнилось двенадцать лет, — сказал Господин Порожнее Облако, — я мечтал о том, чтобы хоть раз в жизни омыть ноги в Красном Море. Но — прошло время, и я позабыл об этом. Семнадцати лет от роду я страстно хотел жениться на девушке по имени Розовые Щёчки, наблюдая за ней издалека, но, стоило познакомиться поближе и услышать её голос, я передумал и немедленно расторг помолвку. В тридцать два я был удостоен чести изучать внутреннюю алхимию у наставника школы Колеблющихся Зеркал и прилагал все усилия, чтобы преуспеть в выплавлении металлов и составлении снадобий. Но теперь понимаю, что единственная алхимическая печь, в которой нуждался все эти годы — моё собственное тело, а истинные ртуть и серебро находятся внутри меня самого.

Месяц назад мне минуло сто двадцать лет, единственное, чего мне до сих пор хочется, ещё сильнее, чем прежде — найти маленький стеклянный шарик, который я обронил как-то, будучи пятилетним мальчишкой». 

***

Дева Нефритового Предела спросила Янь Хэ: «Всем известно, что вы умеете летать подобно аисту или утке, по утрам взмываете в небо и способны провести целый день, ни разу не коснувшись земли. Как вам удалось этому научиться, уважаемый?» «Что вы, госпожа! Откуда у меня такие умения? — удивился Янь Хэ. — Сызмальства я изучал искусство прыжков и преуспел в этом, но для того, чтобы летать подобно птице, моей сноровки недостаточно». «Но ведь я и сама видела, как вы поднимались в воздух и парили в облаках, словно позабыв о том, что вам, как и прочим людям, назначено от рождения ходить по земле!» «Иногда мне в самом деле удаётся прыгнуть высоко, и людям может показаться, что я летаю. Им невдомёк, что хороший прыжок изначально не имеет направления и потому может длиться сколько угодно: главное — правильно оттолкнуться, а после — держаться подальше от земли».