Прелестные наездницы - [28]

– Вам лучше вернуться в дом, – бросил он через плечо.

Кандида хотела догнать его, чтобы попрощаться и поблагодарить за то, что он позволил ей ездить на его лошадях, но поняла, что не сможет этого сделать. Она больше не чувствовала в сердце горечи, думая о нем, так как знала, что майор был по-своему честен с ней, как бы странно это ни могло выглядеть.

Она поверила, когда он сказал, что ему ничего больше не оставалось делать, и хотя не понимала, что происходит, ненавидеть его не могла.

Медленно, в крайне подавленном состоянии Кандида вышла из конюшни. Она не слышала, как старший конюх сказал майору Хуперу:

– Я знал, что она примет это близко к сердцу, сэр. Она любит этого коня!

– Он будет в хороших руках, – машинально сказал майор Хупер, а затем добавил: – Не смотрите на меня так. Разве вы не видите, что я чувствую себя так, будто совершил убийство?

Он побрел прочь. Возле какого-то стойла он так яростно отругал рабочего за совершенно незначительную провинность, что парень после этого был весь белый и трясся. Затем майор прошел к себе в бюро и захлопнул за собой дверь.

Добравшись до дома, Кандида поднялась к себе в комнату, разделась, вымылась и надела простой, но по моде халат – один из тех, что миссис Клинтон купила ей в первую же неделю.

В доме царили тишина и покой. Никому не разрешалось шуметь, особенно по утрам, потому что хозяйка вставала поздно. Кандида давно уже поняла, что из-за шампанского, выпиваемого в больших количествах по вечерам, миссис Клинтон вставала с тяжелой головой и чуть ли не до самого обеда была очень раздражительной. Поэтому Кандида, насколько возможно, старалась не попадаться ей на глаза.

Она потихоньку спустилась в столовую, где на столе уже стоял завтрак. Ей казалось, что любая еда вызовет у нее тошноту, но все же пригубила чашку слабого чая и попыталась представить себе, что ждет Пегаса и ее.

Кандида удивилась, когда некоторое время спустя открылась дверь и в комнату вошла миссис Клинтон, полностью одетая, даже в шляпе и с шалью на плечах. Было видно, что она пребывает в благодушном настроении.

– Доброе утро, Кандида, моя милая, – сказала она. – Ну как, хорошо покаталась? В парке, должно быть, сейчас чудесно.

Кандида сцепила пальцы.

– Майор Хупер сказал, что вы мне все объясните… о том, что Пегаса… продают, – выдавила она, и голос ее дрожал.

– Разумеется, я вам все расскажу, – ответила миссис Клинтон. – Вы очень везучая девушка; право же, вам повезло.

Кандида ничего не сказала. Побледнев, она лишь ждала. Миссис Клинтон попыталась улыбнуться.

– Не печальтесь вы так, девочка моя. Вы будете довольны, очень, когда я скажу, что вас ожидает.

– Майор Хупер пообещал мне, что не продаст Пегаса, – тихим голосом сказала Кандида.

– Глупости только не болтайте! – почти сердито сказала миссис Клинтон. – Вы ведь не можете продолжать работать на извозчичьем дворе всю оставшуюся жизнь. Я не для этого так одела вас и сделала сенсацией Лондона.

– Если бы только они вчера не увидели Пегаса, – пробормотала Кандида. – Если бы мы только не ездили в парк! Из-за этого кто-то захотел купить его, разве не так?

– Конечно, так, – согласилась миссис Клинтон. – Повлиял также тот факт, что верхом на нем были вы. Он и вы – великолепная пара, весь Лондон об этом говорит.

Кандида махнула рукой.

– Я не хочу об этом слышать, – сказала она. – Я лишь хочу знать, что будет с нами: с Пегасом и со мной.

– Я расскажу вам, – сказала миссис Клинтон.

Разговаривая, она смотрела куда-то в сторону, и у Кандиды создалось впечатление, что миссис Клинтон тщательно подбирает слова. В этом она была права: еще одеваясь, миссис Клинтон размышляла о том, что скажет.

Кандида была до смешного наивна. Совершенно необычным было также то, что девушка эта думала не столько о себе, сколько о своем любимом коне.

Неудивительно, что миссис Клинтон была в хорошем настроении. Прошлым вечером наступил момент величайшего триумфа ее жизни: пришел Джон и доложил, что ее хочет видеть лорд Манвилл.

Именно этого она и ждала, именно это планировала, и казалось почти невероятным то, что она так хитроумно задумала вместе с майором Хупером, дало в точности те результаты, на которые было рассчитано.

– Проведите его сюда, Джон, – сказала она, пытаясь сдержать торжествующие нотки в голосе.

Миссис Клинтон стояла в гостиной перед камином, когда вошел лорд Манвилл. Она достаточно часто видела его, но до этого момента не осознавала, как он высок, как необычайно красив, какие у него широкие плечи.

«Неудивительно, – подумала она, – что он известен как «сердцелом». Лишь какая-нибудь очень странная женщина не влюбится в него».

Едва он появился в комнате, как миссис Клинтон подумала, что он пришел лишь потому, что ничего другого ему не оставалось. В прошлом он старательно избегал знакомства с ней, и было ясно, что теперь, когда рыбка заглотнула наживку, ей надо быть еще внимательнее.

– Добрый вечер, милорд, – улыбнулась она, приседая в реверансе. – Это большая честь для меня. Я долго надеялась, что мы когда-нибудь встретимся.

– Я слышал о вас, миссис Клинтон, – сказал лорд Манвилл, и голос его был холоден, – но до сих пор не нуждался в ваших услугах. Майор Хупер, однако, убедил меня, что лишь вы можете устроить знакомство, которое мне в данный момент необходимо.