Прекрасные сломанные вещи - [11]

В начале октября все стало совсем плохо. Однажды я задержалась в школе почти до шести: мы с Мишкой и другими девочками с занятий по искусству работали над декорациями к постановке «Моей прекрасной леди». Я уже собиралась уходить, как споткнулась о стремянку и вылила на себя банку краски. Когда я пришла домой, мама накричала на меня за то, что я такая неряха, и я в итоге ушла дуться к себе в комнату. Но это все мелочи. Моей главной ошибкой было зайти на «Фейсбук». Сьюзан отметила Рози на фотографиях: они с одноклассниками ходили в «Глобус». Облаченные в шекспировские наряды, они выглядели как дебилы, но дебилы счастливые.

Я пролистала фотографии. С каждым кадром комок в горле рос и ширился. Наконец, я увидела фото, на котором Сьюзан с Рози стояли, обнявшись и улыбаясь во весь рот. Сьюзан подписала фотографию: «Леди Розанна Кэронфорт и леди Сюзанна Уоттсимус». Рози откомментировала: «Лучшие подруги с XVII века». Сьюзан добавила: «Воистину. Навеки».

Я рыдала, пока не заболели глаза.

И знаете, что самое тупое? Я ничего не имела против Сьюзан.

На самом деле мне бы она даже нравилась, если бы я не испытывала такого ужаса от того, что могу потерять из-за нее лучшую подругу. У нее прекрасное чувство юмора, она саркастична, с ней весело… А еще Сьюзан дружелюбная – и ко мне она была куда дружелюбнее, чем я к ней. И, наверное, дружелюбнее, чем я заслуживала. Я понимала, почему Рози хочет, чтобы мы дружили втроем, но меня бесило, что она так старается.

Было и еще кое-что. Для такой общительной экстравертки Сьюзан на удивление мало рассказывала о себе. Вернее, о своей жизни до Брайтона. Я до сих пор не знала, почему она вообще сюда переехала. Не то чтобы я ждала, чтобы передо мной начали изливать душу – мы все же были мало знакомы. Но из вторых рук узнать про Сьюзан тоже не получалось, потому что Рози тоже ничего не знала.

Я не могла отделаться от мысли, что что-то тут нечисто. Рози утверждала, что ей наплевать. Но почему Сьюзан живет с тетей? Почему не упоминает никого из семьи? Если ее спрашивали, она отвечала таким будничным тоном, что почти не вызывала подозрений: «Братья и сестры? Ну да, у меня есть брат, ему двадцать». Ответив, она сразу переводила разговор в другое русло или шутила. Я не сразу осознавала, что она ответила, а когда понимала, момент бывал уже упущен. Она так искусно избегала темы семьи, с таким мастерством и изяществом, что это не давало мне покоя. Что такое важное она скрывает – и насколько плохи дела, если она не может об этом ни слова сказать?

Каникулы, как всегда, подкрались незаметно. Хотя мне до смерти был нужен отдых, всю первую неделю я только и ждала, когда уроки закончатся у моих подруг из обычных школ (им полагалась только неделя вместо наших двух). Конечно, я была рада не ходить в школу на неделю дольше, но иногда мне казалось, что долгие каникулы – как и многие другие преимущества частной школы – не были мне на благо.

К концу первой недели свободы я пошла на вечеринку у Льюки Майклсона. Он учился в частной школе Святого Мартина и был местной звездой. Легенды о его вечеринках передавались из уст в уста. Я ни разу на них не была – в основном потому, что меня ни разу не приглашали, – но сейчас Кеш чуть ли не силой натянула на меня платье и поволокла за собой, Эллисон и Мишкой. Самое удивительное, что я в итоге отлично провела время. Пила водку с колой, опрокидывая стопку за стопкой. Поцеловалась с тощим пацаном по имени Джонни. От него несло сигаретами, но зато он сказал мне, что я красивая. Потом я посидела в ванной с Мишкой, пока она рыдала о своем бывшем, и держала ей волосы, пока ее рвало в унитаз. И в какой-то момент пьяного просветления я внезапно подумала: может, мне и одной неплохо?

Утром я проснулась на полу в гостиной. Откинувшись на ноги Кеш, как на подушку, я попыталась удержать это ощущение. Я представила, как перестаю дружить с Рози: пусть остается со Сьюзан. Тогда я смогу называть Мишку и Кеш лучшими подругами – а может, и Эллисон тоже. Жизнь станет проще. Но потом я посмотрела на телефон.

22:09

Надеюсь, тебе весело! Сфоткайся, хочу посмотреть на платье. Скучаю. х

22:11

И не напивайся слишком, ок?

23:49

Ты позвонила мне и повесила трубку. Все в порядке? Пжлст перезвони! х х

23:56

Кэдс? Пожалуйста, возьми трубку. х х х х

0:03

Ты такая смешная, когда пьяная, омг. Пей каждые выходные. И ПОЗВОНИ, когда проснешься. Расскажу, какой бред ты несла. Обожаю тебя, пьянчужка.

Я так обрадовалась сообщениям, что не сразу заметила еще одно, от кого-то другого. Я щелкнула по нему, уверенная, что это Тэрин, но увидела имя Сьюзан. Что ей от меня надо? А, нет, это она ответила на что-то, что я первая написала.

– Черт, – вслух прошептала я.

Мне очень хотелось не глядя удалить оба сообщения.

23:46

Почему ты такааааая идеальная?

Меня затопило волной стыда. Я поднесла руку к лицу и дернула себя за волосы. Боже мой. Ну ничего, могло быть и хуже. Хотя что может быть хуже!

23:59

Эмммм. Спасибо:/

Меня затошнило, и не только от похмелья. Я занесла палец над клавиатурой, пытаясь придумать ответ. Может, не отвечать? Нет, нет, надо что-то сказать.