Прекрасное место для смерти - [7]

— Даже у него? — возразила Дафна.

Паб опустел. В зале остался только один посетитель — пожилой мужчина за угловым столиком.

— Барни Крауч! — вздохнул Терри. — Как всегда, последний!

— Заснул, наверное.

Дафна взяла поднос со стаканами и ушла на кухню.

Терри грузно зашагал в угол и склонился над спящим.

— Эй, Барни, как дела? — Он потряс спящего за плечо. — Слышишь меня, старый ты идиот? Просыпайся! Пора домой.

Спящий зашевелился и открыл один глаз.

— Я тебя прекрасно слышу, Теренс! Не ори мне в ухо. Я не спал, а размышлял о глупости человеческой… И о нашей хрупкости, беззащитности.

— Размышляй, пожалуйста, только где-нибудь в другом месте! Кроме тебя, никого не осталось. Все уже ушли, а нам с Дафной надо закрываться и на боковую.

— Говори за себя! — отозвался женский голос откуда-то сзади.

Барни зашевелился и выпрямился.

— Тогда я пойду, Теренс. Я пойду… домой. — Он нахмурился.

— Хоть помнишь, где твой дом-то? — ехидно спросил владелец паба.

— Конечно! И нечего хамить! — Барни с трудом встал на ноги и пошатнулся. Нахлобучил на нечесаные патлы мятую кепку и, спотыкаясь, направился к выходу.

Из кухни вышла Дафна.

— Терри, ты уверен, что бедняга нормально доберется до дому? Может, отвезешь его на своей машине? Он ведь живет далеко, а на улице холод собачий…

— И не проси! — отрезал ее муж. — Сегодня пришлось выпить с клиентами — угощали, неудобно отказаться. Представляешь, что будет, если меня остановит дорожная полиция? Дадут подышать в трубочку, и привет! Результат-то будет положительный! И что тогда делать? Если такая сердобольная, сама и вези его.

— Кто, я? — вскинулась Дафна. — Ну знаешь! Везти этого старого дурака! Хоть он и пьян в стельку, а любит руки распускать! И потом, сейчас поздно, а назад придется возвращаться одной. Не люблю среди ночи ездить в глуши. Давай вызовем ему такси!

— А платить кто будет? Ничего, и так доберется, — заявил ее муж. — Он уже много лет подряд каждый день уходит из паба после закрытия! До сих пор с ним ничего не случилось.

Барни Крауч медленно и неуверенно брел по проселочной дороге. Огни городка остались далеко позади. Он слышал лишь шарканье собственных шагов да завывание ветра в кронах конских каштанов, растущих вдоль обочины.

Паб «Серебряные колокольчики» находился на восточной окраине Бамфорда; Барни уже давно считался в нем завсегдатаем. Жил он километрах в трех от городка — неблизкий путь даже в лучшие времена, а уж в его возрасте, да в такой поздний час, да в непогоду… В силу пожилого возраста и общей изношенности организма, вызванной неумеренным потреблением горячительных напитков, в последнее время он проделывал этот путь с большим трудом, чем раньше, — и чем дальше, тем ему становилось труднее. Но он еще не был готов расстаться с тем, что называл «светской жизнью».

На последнем отрезке дорога шла под уклон. Крауч жил в доме эдвардианской эпохи красного кирпича, стоящем в низине, у подножия крутого холма. Дом в этом отдаленном месте построил один фермер для сына — тот женился и не желал жить под одной крышей с родителями. Барни поселился здесь около двадцати лет назад. Тогда и он, и дом еще были вполне презентабельными. Спиртное еще не сказывалось на здоровье и внешности Барни. На жизнь он зарабатывал тем, что сочинял музыку для кино. И он сам, и окружающие считали его настоящим джентльменом, который склонен к богемному образу жизни. Барни решил, что талантливым и образованным людям простительны некоторые маленькие слабости. Точнее, слабостей было две, и до поры до времени он со страстью предавался обеим. Он любил молодых актрис и старое, выдержанное виски.

До того как виски окончательно одержало верх, он, бывало, привозил к себе и девушек. Правда, ни одна из них надолго у него не задерживалась. В прежние времена он жил совсем на отшибе. Тогда еще не возвели многочисленные жилые комплексы, которые в последние годы вырастали вокруг Бамфорда как грибы. Сравнительно недалеко находился лишь паб, переделанный из постоялого двора. Раньше по этой дороге часто проходили обозы с шерстью, на которой в здешних краях когда-то наживали состояния. Всем его девушкам — среди них были и хорошенькие, хотя он уже не мог вспомнить, как их звали, — поначалу льстила мысль пожить в загородном доме. Но действительность расходилась с мечтами. Дом Барни Крауча нельзя было назвать ни старинным, ни красивым. Стоит на отшибе, удобства минимальные… Проходило несколько дней, и временные подруги заявляли, что с них хватит. Ну а что же Барни? Он заливал горе виски.

Вдруг мрак осветили лучи фар, и мимо пронеслась большая машина. Барни пришлось отскочить на обочину. Он едва не свалился в сточную канаву и выругался в сердцах. Когда-нибудь утром на дороге найдут его труп, раздавленный машиной! Хотя здесь темень кромешная, ни один водитель не снижает скорость!

Отдышавшись, Барни снова пустился в путь. Слегка успокоившись, он вспомнил девчушку из паба и почему-то встревожился. В отличие от Терри Ривза Барни ничуть не сомневался, что она несовершеннолетняя. Ей шестнадцать, и ни годом больше! А то и пятнадцать или еще меньше. В наши дни все девчонки завиваются, красят волосы и густо мажутся косметикой. Школьницы носят одежду, которую в дни его молодости можно было увидеть лишь в Сохо.