Прекрасное безумие - [8]

— Нет, не останавливайся. — Я повышаю голос, чтоб перекричать шум дождя. — Я боюсь, что если мы остановимся, колёса застрянут в грязи и больше никто никогда нас не найдёт здесь. Никто не сможет прожить на содовой и Твинкис.

— Ты права. — Мэнди жмёт на педаль газа, и двигатель рычит в знак протеста. — Мы почти там, — говорит она в сотый раз, бросая очередной нервный взгляд в мою сторону.

Я щурюсь, чтобы рассмотреть дорогу, но уже слишком поздно, чтобы разобрать тёмный силуэт справа.

— Дерево! — кричу я.

Вместо того чтобы свернуть на другую часть дороги, Мэнди резко выворачивает вправо, меня придавливает ремнем безопасности, когда мы едва избегаем столкновения с деревом.

Гром эхом раздаётся вдалеке, один раз, другой, и тогда я понимаю, что это не гром, а звук сдыхающего двигателя.

Машина кряхтит несколько раз… а затем резко останавливается.

— Это было близко. — Мэнди склоняется над рулём, тяжело дыша.

— Да. Можно сказать и так.

Она поворачивает ключ в замке зажигания, но ничего не происходит. Она пытается снова. Опять ничего.

Двойное дерьмо.

Это не хорошо, совсем не хорошо.

— Ава? — паника в её голосе зашкаливает.

— Все будет в порядке, — вру я, хотя знаю, что это то же, что и лживые обещания. Более, чем вероятно, нам придётся провести ночь в машине, прижимаясь друг к другу, чтоб согреться, в надежде, что дождь рано или поздно прекратится.

Я делаю мысленную заметку злиться на неё всю оставшуюся жизнь.

Я вглядываюсь в темноту за окном. Небо почернело, и проливной дождь делает невозможным рассмотреть что-либо дальше, чем на несколько футов.

Кроме дорожного знака, состоящего из деревянной панели, которая показывает рогатый скот, я понятия не имею, где мы.

— Замечательно. Просто замечательно. — Шепчу я.

Мы замёрзнем до смерти.

Эта мысль пугает меня настолько сильно, что я дрожу, кутаясь в грубой ткани куртки, и едва смотрю в темноту.

Мэнди бросает на меня нервный взгляд и пытается запустить двигатель ещё несколько раз, но всё безуспешно.

Попали.

Теперь мы точно застряли.

— Это стоило того, чтобы попытаться. — Говорит Мэнди, вызывающе поднимая подбородок.

Я смотрю на неё в недоумении.

— Кто, блядь, пытается развернуться на грунтовой дороге под проливным дождём?

— По крайней мере, я не сижу на заднице, ничего не делая.

Мэнди никогда не заткнётся. Если мы продолжим в том же духе, то это будет продолжаться день и ночь. Кто-то должен взять на себя шоссе — и, этот кто-то — я, как обычно.

Я прикусываю губу так сильно, чтобы удержаться от колкого замечания, и меняю тему.

— Ты взяла зонтик? — спрашиваю я.

— Да. — Мэнди смотрит на меня с опаской и тянет слова. — Зачем?

— Нет смысла нам обеим сидеть и ждать машину, которая может проехать мимо, потому что этого может никогда и не произойти, так что я собираюсь найти того, кто нам поможет. — Я делаю резкий вдох и медленно выдыхаю, поскольку обдумываю своё решение. Это рискованно, но разве у нас есть выбор?

— Я вернусь на дорогу и дождусь первой машины. Будем надеяться, что кто-нибудь ещё решит «срезать».

Я не хочу показывать нотку стервозности в голосе, но это не помогает.

— Мы в полном дерьме. Чем раньше ты поймёшь это, тем больше будет шанс сделать это до того, как мы замёрзнем до смерти или ураган не ударит по нам.

Ты сошла с ума? — спрашивает Мэнди. — Ты здесь заблудишься. Мы переждём бурю.

Я поднимаю руку, чтобы остановить её.

— Где зонт?

В течение нескольких секунд, она просто уставилась на меня в молчаливой битве. Когда её плечи опускаются и она отводит взгляд, я понимаю, что победила. Она просовывается между сидениями и роется в куче разбросанных вещей, лежащих как попало, и затем протягивает мне крошечный зонтик — такой, который вы обычно носите в маленькой сумочке, такой, который не оставит вас сухим в дождь, не говоря уже о ливне. Но конец заострённый. Он точно поможет.

— Снаружи он тебе не поможет, — говорит она. — Слишком сильный ветер.

— Я знаю. Я беру его с собой на случай, если на меня нападёт дикое животное, и мне понадобится защита.

— Дикое животное? В Монтане? Кого бояться? Коровы? — фыркает Мэнди. Я одариваю её злым взглядом, который предположительно её заткнёт, но этого не происходит. — Да ты затыкаешь его до смерти этой вещицей.

— У тебя есть идея получше?

Теперь она притихла. Фонарик был бы очень полезен, но Мэнди никогда бы не подумала его взять, так что придётся обойтись без него.

— Я вернусь через час. Пожелай мне удачи найти кого-нибудь. — Говорю я и выпрыгиваю из машины прежде, чем она возразит.

— Будь осторожна! — Мэнди кричит позади меня.

Я киваю головой, хотя она, наверное, уже не увидит этого, и плотнее запахиваю куртку.

Дождь пропитывает мою одежду почти мгновенно, и дрожь охватывает меня раньше, чем я делаю пару шагов. Я подавляю в себе желание открыть зонтик, понимая, что он не сильно поможет против ледяного ветра, который мешает идти.

Большие капли воды сбегают вниз по лицу. Я моргаю, и у меня появляется ощущение, словно дождь — это водопад, который льется на меня, вращаясь в медленном танце, в то время как я пытаюсь восстановить ориентацию в пространстве. Дорога чуть шире, нежели тропинка, окруженная со всех сторон полями, и это все, что я могу разглядеть. Хотя фары и освещали канаву, в которую мы угодили, но я не помню, куда мы повернули, направо или налево? В любом случае, следы от шин уже смыло дождем. В принципе, я понятия не имею, откуда мы приехали, и в этой черной как смоль темноте ничего не видно. Шоссе может быть где угодно.