Прекрасная Гортензия. Похищение Гортензии - [52]
Синуль уже давно обитал в этом квартале, но никогда не ходил к «Угольщику», и только преобразования, совершенные мадам Ивонн, заставили его переступить порог этого заведения. Тогда она только начинала дело и еще не была уверена в успехе (ради переделок пришлось залезть в долги), поэтому уделила большое внимание такому, как ей казалось, важному клиенту — ведь он служил органистом в Святой Гудуле и в глазах Ивонн занимал высокое общественное положение. В тот день Синуль пришел вместе с коллегой, органистом-любителем, по профессии астрономом, они выпили пива и решили купить «Газету». Синуль подошел к стойке, взял на стенде, слева от кассы, два экземпляра «Газеты», достал кошелек и сказал мадам Ивонн:
— Две «Газеты», одну мне, другую ему. Скажите, а вы уверены, что они одинаковые? Понимаете, нам не хотелось бы читать разные новости.
Мадам Ивонн попыталась рассеять его заблуждение.
— Уверяю вас, дорогой месье, во всех экземплярах «Газеты», которые я продаю, напечатаны абсолютно одинаковые новости, строчка в строчку, — возмущенно, но с достоинством сказала она, давая понять, что немедленно вышвырнула бы вон того несчастного, который осмелился бы поставить ей номера «Газеты», не совпадающие друг с другом точно и полностью, как требовали эти два клиента.
Синуль важно отвесил поклон и, сдерживая смех, удалился, очень гордый своей маленькой шуткой. А мадам Ивонн подумала, что у него, наверно, не все дома или же, наоборот, завелся кто-то лишний, и прониклась к нему сочувствием. Она оказывала ему покровительство, обслуживала раньше других и, подавая «Газету», с улыбкой говорила:
— Это правильный экземпляр, я вам гарантирую.
Спустя некоторое время американские астронавты полетели на Луну. Все сидели перед телевизорами, мадам и месье Ивонн — тоже (телевизор поставили во втором, большом зале, чтобы можно было смотреть важные футбольные матчи), а утром (из-за разницы во времени пришлось просидеть до утра) каждый, кто пил у стойки кофе, черный или с молоком, либо рюмку кальвадоса, немного возбужденный от бессонной ночи и от важности события (да-да, в ту пору люди сочли это важным событием! Как все меняется, верно?), высказывался о качестве изображения и о том, как все это потрясающе; и тут между клиентами разгорелся спор. Видно было, что кадры передаются издалека, но непонятно, с какого расстояния. Некоторые утверждали, будто это гораздо дальше, чем Белуджистан, другие — что это не ближе, чем Беконле-Брюйер, и мадам Ивонн поинтересовалась мнением Синуля — ведь он, конечно, был грамотный, знающий человек, иначе как бы он мог играть на этих огромных трубах в Святой Гудуле. Синуль привел некоторые цифры, рассказал о Солнце и планетах, об антиподах, о земном радиусе и меридианной плоскости и начертил на салфетке несколько схем. Все было замечательно, но вот Синуль заговорил о том, что это расстояние — сущий пустяк по сравнению с расстоянием, отделяющим Землю от звезд, и нарисовал перед недоверчивыми вначале глазами мадам Ивонн дивную картину: как сияющие фотоны летят сквозь непреодолимые межзвездные пространства, которых никогда не смогут достичь даже самые мощные ракеты НАСА. Он говорил о световых годах, о Проксиме Центавра, о туманности Андромеды и целомудренно обошел молчанием парадоксы времени. В «Гудула-баре» разыгралась целая космическая драма.
Вечером того же дня, ложась спать, мадам Ивонн задумалась о световых годах. Она попыталась представить себе далекие звезды, отделенные от нас такой пустотой — ногу не на что поставить, а есть ведь и другие, те совсем далеко, до них миллиарды и миллиарды световых лет, и бедные световые лучи стремятся к ним что есть сил, но несмотря на всю свою скорость, почти не двигаются с места, точно «мерседесы» на автостраде, ведущей на юг, в первый день августа. Мадам Ивонн не могла уснуть. У нее разболелась голова от всех этих световых лет и непомерно далеких звезд, и она тронула храпевшего рядом мужа за плечо.
— Арсен, — сказала она, — когда я думаю об этих бесконечных пространствах, мне становится страшно.
После этого незабываемого случая отец Синуль еще больше вырос в ее глазах, и когда он заходил в «Гудула-бар» промочить горло после тяжелых трудов, она часто интересовалась его мнением по актуальным вопросам — для собственного удовольствия и духовного обогащения, а также для повышения культурного уровня клиентов, ибо таков долг всякой уважающей себя хозяйки бистро — а мадам Ивонн всегда помнила о своем долге.
Вот почему на следующий день после прогулки близнецов на озере мадам Ивонн спросила отца Синуля, что он думает о деле Грозы Москательщиков.
— Теперь этим занялся инспектор Блоньяр, — сказала она, как говорила уже долгие месяцы каждый понедельник, — преступнику придется туго.
И тут в памяти Синуля произошло короткое замыкание, какие случались только у него: две мысли Орсэллса, пересказанные сначала дочерьми философа, потом Арманс и Жюли, явились ему одновременно как его собственные. А поскольку мало-мальски уравновешенный человек, если ему одновременно явились две мысли, предпочитает соединить их в одну, а не выражать обе сразу, или же одну за другой, но независимо друг от друга, Синуль сказал:
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Выдающийся чешский писатель, один из столпов европейского модернизма Рихард Вайнер впервые предстает перед русским читателем. Именно Вайнер в 1924 году «открыл» сюрреализм. Но при жизни его творчество не было особенно известно широкой аудитории, хотя такой крупный литературный авторитет, как Ф. К. Шальда, отметил незаурядный талант чешского писателя в самом начале его творческого пути. Впрочем, после смерти Вайнера его писательский труд получил полное признание. В 1960-е годы вышло множество отдельных изданий, а в 1990-е начало выходить полное собрание его сочинений.Вайнер жил и писал в Париже, атмосфера которого не могла не повлиять на его творчество.
Эту книгу современной ирландской писательницы отметили как серьезные критики, так и рецензенты из женских глянцевых журналов. И немудрено — речь в ней о любви. Героиня — наша современница. Её возлюбленный — ангел. Настоящий, с крыльями. Как соблазнить ангела, черт возьми? Все оказалось гораздо проще и сложнее, чем вы могли бы предположить…