Прекрасная, бессердечная - [7]

– Это поэзия, – пояснил я.

– Но здесь нет даже рифмы, – сказал он скорбно. – Небось это навалял какой-нибудь грязный хиппи?

– Да, некто Джонни Ките, лучший из хиппи, – согласился я. – Кстати, ты умеешь печатать на машинке?

Полник несколько раз моргнул, затем его физиономия расплылась в улыбке.

– Лейтенант, вы самый хороший и умный человек на свете. Вы предоставляете мне такой шанс, да?

– Что? – ошеломленно пробормотал я.

– Как умно, – сказал он восхищенно. – Эта Мэннерс лишилась своей секретарши, и вы сразу почувствовали, что ее надо заменить кем-нибудь из своих.

Я помогу вам. Прямо отходить не буду от этой женщины! И он еще спрашивает, умею ли я печатать на машинке?!

Я нетвердыми шагами направился к бару и налил себе полный стакан. После хорошего глотка я отважился заговорить.

– Слушай внимательно, – сказал я. – Это, конечно, изумительная идея, но мы.., воплотим ее в жизнь потом.

А сейчас надо обыскать комнату Барбары Арнольд. Она была секретаршей. У нее там должна быть машинка. Если ты ее найдешь, напечатай на ней что-нибудь, а когда придешь обратно в управление, сравни это, – я передал ему три письма, – с тем, что напечатал. Мне надо знать, один и тот же это шрифт или нет. Понял?

– Понял, – сказал Полник. – Но мне все-таки кажется, что я лучше придумал.

– Может быть, – великодушно согласился я. – И когда ты станешь лейтенантом, то получишь полное право загружать работой своего сержанта, а сам в это время будешь оставаться с женщинами. А пока что…

– Понял, – мрачно сказал Полник и вышел из комнаты.

Я допил виски, закурил сигарету и затем отправился на поиски Равеля, ведомый божественными звуками музыкальной темы главного героя. Он сидел в гостиной в кресле и то ли просто глядел в окно, то ли любовался своим отражением в стекле.

Когда я вошел в комнату, Руди Равель нахмурился.

– Вы уже нашли преступника, лейтенант? – холодно осведомился он.

– Кому, как не вам, мистер Равель, знать все сложности нашей работы, – сказал я. – Блуждаем в потемках, пока кто-нибудь не признается.

– Так я и думал, – кивнул он. – И далеко вы продвинулись?

– Не дальше вас, – ответил я. – Что вам известно о Барбаре Арнольд?

– Она была секретаршей, – сказал он коротко. – Это все, что я знаю. Мы нашли ее в Голливуде, когда решили отдохнуть.

– Как вы думаете, почему кому-то взбрело в голову убить ее?

– Понятия не имею, – сказал он и выпрямился в кресле, крепко сжав сигарету зубами.

Я мысленно восхитился звуками тревожного марша, зазвучавшего в этот момент где-то на заднем плане.

– Если вы не найдете убийцу, лейтенант, то найти его будем моим долгом, – заявил герой.

– Тогда найдите себе хорошего сценариста, – посоветовал я, – это поможет вам преуспеть.

Он презрительно пожал плечами:

– Дешевый юмор, лейтенант!

– Что делать, – сказал я. – Какова зарплата, таков и юмор. Где вы были сегодня вечером?

– Я выходил. Я уже отвечал на этот вопрос.

– Пожалуйста, поподробнее. Когда вы ушли из дому?

– Около восьми. Мне надо было повидаться в Пайн-Сити с одним моим другом, режиссером Доном Харкнессом. Он остановился в отеле "Старлайт".

– В котором часу вы к нему пришли?

– Откуда я знаю, – раздраженно ответил Руди. – Вы что, думаете, я ношу с собой хронометр? Примерно в четверть девятого.

– Ив котором часу вы от него ушли?

– Ну, знаете, лейтенант! Я не помню и.., уж не думаете ли вы, что я вернулся сюда и убил Барбару?

– Это интересная мысль, – сказал я. – Так вы ее убили?

– Конечно нет! – вскричал он. – С какой стати мне нужно было ее убивать?

– Я мог бы ответить на этот вопрос, – сказал я, – но предпочитаю оставаться джентльменом. Воспитание не позволяет, знаете ли… С пляжа в бассейн мог проникнуть любой, включая и вас тоже. Так что я надеюсь, что вы мне говорите чистую правду. Ведь я все равно проверю.

Руди глубоко вздохнул.

– Лейтенант, – сказал он голосом мягким и успокаивающим. – Могу я говорить с вами как мужчина с мужчиной?

– Конечно, – сказал я решительно. – Можете даже закрыть глаза, если это вам поможет.

– Я ушел от Харкнесса около десяти, – скорбно начал он. – Затем я отправился к одной особе…

– Не заставляйте меня волноваться, – сказал я вежливо. – Я умираю от любопытства и страшных подозрений.

Руди поморщился:

– Об этом даже смешно говорить, лейтенант. Я имею в виду, что она еще совсем ребенок и…

– И вы пошли баюкать ее в колыбельке? Кстати, эту юную особу, случайно, не Лолитой зовут?

– Не придирайтесь к словам, лейтенант, – прорычал Равель. – Конечно, она уже совершеннолетняя, но я – знаменитый актер, и она предо мной робеет, понимаете, что я хочу сказать! – Он попытался придать своему лицу честное, искреннее выражение. – Я встретил ее в Париже в прошлом году, и с тех пор она не дает мне покоя. Она узнала мой адрес и приехала в Пайн-Сити.

Я просто пошел туда, чтобы вразумить ее, сказать, что между нами все кончено.

– И она устроила вам небольшой ночной концерт? – спросил я.

Он вновь поморщился:

– Я постарался быть как можно более тактичным, но ничего не добился. Когда этой женщине что-нибудь хочется, она становится упрямой как осел. Если Джуди что-нибудь узнает…

– И как этого осла зовут?

– Камилла, – сказал он. – Камилла Кловис. Я это точно знаю, сам бы не поверил, если бы не видел ее паспорта. Она снимает квартиру в месте, которое называется "Дневная мечта". Я провел с ней сегодня часа полтора, а потом пошел прямо домой.