Преисподняя XXI века - [21]

Точно так же стерли отовсюду и Коджи.

Сидя у окна после заката, Монтес долго смотрела в ночное небо. Час за часом она мысленно реконструировала все произошедшее за последние недели, припоминая все возможные подробности.

Весь ее мир странно исказился. До сих пор опасность и насилие были для нее понятиями, имеющим отношение к телевизионной информации и, во всяком случае, к чужим, посторонним людям. Всего этого, конечно, в жизни было более чем достаточно, но где-то далеко, и ничто из этого не затрагивало никого из ее знакомых, не говоря уж о ней самой. И внезапно она оказалась в центре таинственных и пугающих событий: тут и убийство, и загадочная пещера, и древний культ, и какой-то таинственный, всеобъемлющий заговор. А ее встреча с «лягушками», равно как и поиск в Интернете, вместо каких-либо ответов лишь добавили вопросов.

И один из таких не дававших ей покоя вопросов касался Коджи Ода.

— Что у тебя за история с похищением? — пробормотала она себе под нос.

9

Из сна Каден вырвал стук в дверь. Оказалось, что она задремала на стуле у окна. Старомодные часы со светящимся зеленоватым циферблатом показывали время — восемь часов.

Стук — деликатный, в манере Коджи — повторился. Снова пришло время ответов. Каден поднялась и открыла дверь.

— Может, прогуляемся? — предложила она японцу.

Вечер принес в «оазис» ясный свет полной луны и пение сверчков. У Каден накопилось слишком много важных вопросов, но она предварила их обыденным, поинтересовавшись, где Коджи провел последние десять лет.

Японец ответил, что его никогда не устраивала работа в НАСА в связи с множеством ограничений.

— Все решения принимаются комитетом. Никакой возможности для самостоятельной научной работы. Наука нуждается в постоянной подпитке новыми идеями, а комитеты буквально душат творческий дух. Кроме того, надо признаться, что большинство сотрудников НАСА меня не приняли. У меня не было высоких степеней и званий и опыта преподавания в университете, что казалось им необходимым. Я же всегда был скорее изобретателем, чем ученым-теоретиком. — Он остановился и зачерпнул пригоршню воды из маленького рыбного пруда. — Океанологи и гидрологи знают о химическом составе воды гораздо больше, чем я. Но, с моей точки зрения, вода — это нечто большее, чем химическое соединение, набор различных атомов. Вода обладает магическими свойствами, не поддающимися научному объяснению.

Все мы знаем, что это эликсир жизни, что без нее жизнь существовать не может. Но никто и никогда так и не смог дать внятного объяснения тому, как она сотворила жизнь.

Он выпрямился.

— На мой взгляд, существуют живая и мертвая вода. И только живая вода обладает чудесной способностью творить жизнь. — Он поднял палец, давая понять, что не закончил. — Я не говорю о простом создании благоприятной среды для смешения и соединения сложных химических веществ, что и трактуется как зарождение жизни. Наука описывает воду как субстанцию, поддерживающую жизнь. Большинство ученых считает, что химический бульон в первобытном океане и был инкубатором жизни.

Но я смотрю на это иначе. С моей точки зрения, вода сама представляет собой живую сущность, неизменно присущую и неотделимую от любого живого организма. Выражаясь поэтически, мы сотворены из звездной пыли, и у этого утверждения есть научная основа, ибо живые организмы и Вселенная в целом почти полностью состоят из тех же шести атомов. Я уверен: то, что мы называем жизнью, есть частица живой Вселенной, что вода и организмы извечно сосуществовали с их прародителями, звездами.

Увы, в голове Каден теснилось столько мыслей, что она не могла толком вникнуть в суть этой теории воды.

— Что случилось с вами? Я о том, как вы стали членом этой группы похищенных?

Он кивнул в сторону двери, к которой ее вел:

— Мое жилье. Прошу, зайдем на минутку.

Если до сих пор Монтес видела здесь помещения, обставленные в незатейливом фермерском стиле, то убранство квартиры Коджи имело налет экзотики: некое смешение изящества Дальнего Востока с ротанговым пустынным Духом Палм-Спрингс[17].

Приняв бокал лимонада, Каден присела рядом с журчащим фонтаном. Он находился в центре комнаты, прямо под отверстием в потолке, пропускавшим не только свет, но и дождь, да и пыль во время пустынных бурь. Похоже на атриум, в духе древних римлян, подумалось ей. Для теплого климата в самый раз. Ей лично всегда импонировала мысль об открытом помещении внутри жилища.

Вернувшись с небольшим бархатным мешочком, японец сел напротив нее, достал тонкую позолоченную алюминиевую пластинку размером с водительское удостоверение и повернул так, чтобы Каден увидела гравировку на лицевой стороне.

Присмотревшись к изображениям, она не смогла скрыть изумления.

— Вижу, вы это узнали.

— Да, изображение знакомое. Видела в книге — и копию в Аэрокосмическом музее, в Вашингтоне.

— Тогда вы знаете связанную с этим историю.

— Что-то слышала. Кажется, такую пластинку НАСА помещает в космические аппараты, чтобы инопланетяне могли про нас узнать.

— Совершенно верно. Еще в начале семидесятых Карл Саган и некоторые другие ученые задумали послать сообщение разумным обитателям иных миров. Тонкие позолоченные пластинки размером шесть на девять дюймов были помещены на борту аппаратов «Пионер» и «Вояджер», которым после выполнения их миссии в Солнечной системе предстояло отправиться в глубокий космос. На лицевой стороне каждой пластины выгравированы изображения, которые, как предполагается, должны поведать предполагаемым братьям по разуму о нашем существовании в галактике, о том, как мы выглядим, даже о том, как мы мыслим. Поскольку изнашивания в космосе не происходит, предполагается, что эти пластины будут существовать вечно — или, во всяком случае, переживут Землю и Солнце. Идея действительно замечательная, ее предложили ученые, обладавшие как знаниями, так и воображением. — Коджи серьезно посмотрел на Каден и добавил: — Другое дело, что вряд ли информация на табличках слишком удивила бы инопланетян, достигших достаточно высокого уровня развития для того, чтобы принимать передачи с Земли.