Преемник. История Бориса Немцова и страны, в которой он не стал президентом - [36]

.

Немцов торопился – чем быстрее все колхозы превратятся в фермы, тем лучше. Хлыстун убеждал его не спешить: если люди не готовы, ничего не выйдет. Министр оказался прав. На первых этапах нижегородская модель – она получила название “ЗеРНО” (земельная реформа Нижегородской области) – показывала хорошие результаты: сформированные на колхозных землях фермерские хозяйства оказались и более урожайны, и более прибыльны. Но это получалось там, где у руля оказались крепкие фермеры из числа крестьян или даже председателей колхозов. А на других землях реформа уперлась в вечные российские проблемы: в пьянство и инертность людей, в саботаж со стороны руководителей, которые прятали в сейфы бумаги и отказывались разъяснять крестьянам их права и суть реформы, в скандалы между пайщиками при дележке прибыли от урожая и т. д. “[Нижегородская модель] была рассчитана на лидеров, крепких таких дядек, которые поведут всех за собой, – рассказывал потом Вячеслав Боляк, один из вице-губернаторов при Немцове, который позже стал главой городка Кстово, – а я уже знал, что в Кстовском районе таких нету… И тут Борис мне дает эту программу. Я сел, почитал и понял: если мы сейчас ее запустим – все, кранты. Тут надо сказать, что у Немцова была очень хорошая память. Его администрация работала как часы: он помнил, кому, какие и когда указания давал. И я понимал, что рано или поздно он потребует у меня отчитаться по этой программе. Вышел из положения я как обычно – просто пришел и сказал, что «ЗеРНО» у нас в районе работать не будет. Боря сразу вспыхнул: у всех работает, а у тебя не будет? Да я тебя уволю сейчас! Да увольняй, говорю, с кем останешься-то? Только помни, что ты обещал мне не мешать. Ну, он вспылил и поутих. Так Кстово и осталось без «ЗеРНА»” ³⁷.

Конечно, 33-летний губернатор, очень энергичный, но не имевший до того никакого управленческого опыта, неизбежно совершал ошибки. Их было достаточно. Например, Нижний Новгород, растянувшийся на огромные расстояния по обе стороны реки, испытывал острейший дефицит общественного транспорта: старые, ржавые, холодные автобусы, в которые люди набивались как сельди в бочки, разваливались на глазах, бастовали шоферы. Денег на зарплаты и на новые машины не было. Губернатор попробовал решить эту проблему, перенаправив на городские маршруты автобусы, которые обслуживали заводы и автобазы, – в итоге система перевозок перестала работать и там и там. Немцова критиковали и за то, что при нем расформировывались строительные техникумы, а он не уделил этой проблеме должного внимания, и это отразилось на темпах строительства в области.

Но в целом Немцов был успешен – и как реформатор, и как губернатор. Нижний Новгород на глазах превращался в третью столицу, в самый прогрессивный город своего времени. Туда стремился бизнес: при Немцове была быстро возрождена знаменитая Нижегородская ярмарка (как тогда говорили, национальная идея Нижегородской области), в область пришли инвестиции.

Туда ехали иностранцы: журналисты, бизнесмены, политики. Популярная в России еще с горбачевских времен, Маргарет Тэтчер побывала в Нижнем Новгороде с визитом – за три месяца до того, как угощала Немцова чаем в своем лондонском доме. В мемуарах она с восторгом описала их совместную прогулку по центральной Большой Покровской улице: “Большего контраста с серой монотонностью Москвы невозможно было себе представить. Один магазинчик врезался мне в память. В нем торговали молочными продуктами, а выбор сыров был таким, какого я не видела нигде” ³⁸.

Еще через полгода в Нижний Новгород приехал уже действующий британский премьер-министр, преемник Тэтчер Джон Мейджор – и даже поучаствовал в репетиции аукциона по продаже одного из колхозов. Большая Покровка при Немцове действительно выделялась на общем фоне – к середине 1993 года фасады на ней уже были подкрашены, на каждом шагу летнее кафе с зонтиками от солнца. По тем временам это был невероятный прорыв, едва ли не первый опыт городского благоустройства в стране. Исторически город купцов и торговцев, в начале 90-х Нижний Новгород расцвел вновь. В глазах общественного мнения это был полигон экономических реформ – и один из центров светской жизни. Известный российский кинорежиссер Никита Михалков снимал там своих “Утомленных солнцем” и привозил в город гостивших в Москве голливудских звезд, а Немцов устраивал теннисные турниры: поскольку Ельцин играл в теннис, то теннис быстро вошел в моду, и на турниры в Нижний приезжали министры, бизнесмены, звезды шоу-бизнеса. Мэр Самары Олег Сысуев познакомился и подружился с Немцовым на одном из таких турниров. “Нижний Новгород был модным местом, – вспоминает Сысуев. – Это было место, на которое хотелось ориентироваться, какие-то вещи хотелось повторять. И мы все время смотрели на Нижегородскую область как на передовика тогдашнего производства. Была ли она богатой? Думаю, что нет. Борис, безусловно, придавал, насколько это было возможно, европейского лоска этому русскому городу” ³⁹.

Выражение “край непуганых журналистов” применительно к Нижнему Новгороду появилось в 1994 году с легкой руки коллег из Ульяновска, где губернатором был бывший первый секретарь обкома КПСС. Дело было так. Пока Немцов опаздывал на одну из своих пресс-конференций, журналисты общались между собой, и приезжие допытывались у местных, как им работается: собирают ли у них заранее вопросы, о чем вообще можно спрашивать и надо ли получать аккредитацию, чтобы работать с областной администрацией? Конечно, спрашивать можно о чем угодно, а в администрацию пропускают всех, отвечали нижегородские журналисты. “В это время влетел Борис, знакомых девчонок-журналисток чмокнул в щечку, парням пожал руки, отпустил какую-то шутку и прошел в президиум, – вспоминает журналистка Наталья Лисицына. – После пресс-конференции кто-то из ульяновцев с тайной завистью вздохнул: «Да у вас тут просто край непуганых журналистов»”