Предъява - [9]

— Точно! Петля! — удрученно подтвердил его собеседник — высокий, широкоплечий, с ярко выраженной спортивной фигурой.

— Замочить бы кого за хорошие бабки! — мечтательно закатил белесые глаза жилистый. — Дельце нам с тобой в самый раз!

— А выход на соответствующих клиентов есть?! — лихорадочно оживился плечистый.

— К сожалению, нет!

— Блин горелый! Мать-перемать! (далее совсем уж непечатно)…

Извините, уважаемый читатель! Забыл представить вам эту «милую» парочку.

Жилистого зовут Эдуард Полянский. Тридцать четыре года от роду. До недавнего прошлого — офицер ОМОНа. Изгнан со службы за чрезмерную жестокость. Ныне безработный. Существует по принципу — «деньги не пахнут».

Плечистый — Вадим Глухарёв. Давнишний приятель и ровесник Полянского. Обладатель черного пояса по карате третьего дана. Патологический садист. Занимал должность начальника Службы безопасности в коммерческом банке «Либидо», но неделю назад банк с треском лопнул. Сейчас Вадим тоже безработный. Принцип существования аналогичен Эдуардову.

— Так какого черта ты срочно вызвал меня к себе домой?!! В жилетку плакаться?!! — наматюгавшись вволю, обратился к Полянскому Глухарев. В голосе Вадима слышалась гадючья злоба. Темные глаза безумно блестели. Намозоленные кулаки угрожающе сжимались.

— Угомонись, — холодно глянул на разъяренного каратиста Эдуард. — Коли позвал, значит, имелась на то причина.

— И какая же?! — В лице Глухарева уже не оставалось ничего человеческого. Вылитый маньяк-убийца «на охоте».

— Поразмышлять о дальнейшем, — безмятежно улыбнулся Полянский. — Одна голова — хорошо, две — лучше.

— С-с-с-су-ука!!!

— Но, но! Фильтруй базар!

— Перетопчешься, обормот!!!

— Че-е-го-о-о?!!

Внезапно перепалку приятелей прервал настойчивый телефонный звонок.

— Да, — сняв трубку, хмуро буркнул Эдуард, однако по мере того, как он слушал, физиономия экс-омоновца прояснялась, прояснялась и наконец засияла подобно полной луне в безоблачном небе: — Понял! Выезжаю немедленно! Конечно, есть! — с оттенком подобострастия сообщил Полянский невидимому собеседнику и, закончив разговор, дружелюбно обратился к истекающему ядовитой слюной Глухареву: — Успокойся, Вадик. Наклевывается прибыльное мероприятие!..

Четыре часа спустя. Квартира Сугробова

— Надеюсь, мой план вас устраивает? — закончил длинный, вдохновенный монолог Игорь Владимирович.

— Да, план, безусловно, хорош! — кивнул Полянский, в отличие от Глухарева, благоговейно внимавший каждому слову бывшего начальника ОВД. Они были знакомы давно, еще с тех пор, когда Эдуард (до перехода в ОМОН) трудился под непосредственным руководством Сугробова.

Полянский знал своего прежнего шефа как толкового организатора, редкостного хитрюгу, и в настоящий момент ничуть не смущался запойной внешностью Игоря Владимировича. Тот, помнится, и на работе регулярно «закладывал за воротник», что, как ни странно, никогда не мешало ему мыслить абсолютно здраво. (Правда, таланты сего доблестного стража порядка реализовывались отнюдь не в среде защиты закона, но это, так сказать, частности.) В общем, Эдуард ни капли не сомневался — сугробовское предложение вполне реалистично. Более того — оно просто восхитительно!..

Зато Глухарев, впервые общавшийся с Сугробовым, был настроен крайне скептически.

«Какой-то престарелый пьянчуга, обожравшись сивухи, несет чертову ахинею, а мы, блин, уши поразвесили! Словно лохи последние! Стоило переться сюда за тридевять земель!!!» — раздраженно подумал он, а вслух сказал:

— Бред сивой кобылы! Лично я умываю руки!

Глухарев резко поднялся с кресла, с омерзением глянул на опухшего от водки экс-полковника и… замер соляным столбом. Прямо в лоб ему нацелилось черное дуло пистолета — неуловимым, змеиным движением извлеченного Сугробовым из-под подушки.

— Ты, мальчик, опасный свидетель. Придется от тебя избавиться, — нежно проворковал Игорь Владимирович. Рука у него не дрожала. Глаза из-под заплывших век смотрели трезво, холодно и безжалостно.

— Сядь, дурак! Сядь сию же секунду!!! — нервно закричал на приятеля Полянский и заискивающе попросил Сугробова: — Простите его, Игорь Владимирович! Вадик — парень неплохой! Порой чрезмерно горячий, невнимательный, но в нашем деле он обязательно пригодится! Уверяю вас!!!

— Ты по-прежнему считаешь мой план «бредом сивой кобылы»?! — сварливо осведомился Сугробов.

— Нет, нет! Я в корне ошибся! Простите! — растерянно пролепетал Глухарев, падая обратно в кресло. (Молниеносная реакция «престарелого пьянчуги» и его удивительная сноровка в обращении с оружием произвели на «черного пояса» неизгладимое впечатление.)

— Ладно, живи, — опустив пистолет, милостиво разрешил бывший начальник ОВД и, как ни в чем не бывало, предложил: — Давайте, ребятки, уточним детали…

К полуночи операция по изъятию общака Н…й группировки была разработана до мелочей. По совету Сугробова к делу решили подключить трех его личных стукачей из криминальной среды: cкoкapя[15] Иннокентия Карасева по прозвищу Хромой, медвежатника[16] Петра Батракова (погоняло Агрегат) и родного племянника Карасева — Федю, активного члена Н…й группировки. Сугробов завербовал Федю через дядюшку незадолго до отставки; особого доверия к нему не испытывал, но… так уж получалось, что именно этому типу предстояло сыграть ключевую роль в похищении общака.