Предвыборная страсть - [13]

— Из Краснодара приехал. Вообще-то, коренной прикубанец, но жил в Краснодаре, а потом разошелся с женой и вернулся. Богаченко взял его в отдел, а когда уходил, рекомендовал на свое место. Я не стал возражать, как журналист он меня вполне устраивал. Мне показалось, что вы знаете его…

— Когда кажется, креститься надо! — резко оборвала его Агеева.

— Я понимаю, Валерия Петровна… Поэтому и уволил его. Нам такие работники не нужны.

— А нам — такие главные редакторы. Запомните хорошенько: если этот материал где-то проявится, вы понесете не только административную ответственность.

Осетров вытащил из кармана толстого клетчатого пиджака носовой платок, шумно высморкался и лишь после этого глухо выдавил:

— Чего ж тут непонятного… Но я уверен, такого просто быть не может. Зачем? На результаты выборов это никак не повлияет. Напротив, только укрепит ваш авторитет…

Агеева посмотрела в окно. На пожелтевшей лужайке у мраморной лестницы мэрии сиротливо торчали голубые ели, будто девушки в песцовых шубках среди фуфаек однокурсников, приехавших копать картошку в отстающий колхоз… Она тоже такая, кабинет — ее песцовая шубка… Неужели Вашурин все еще надеется поправить свои дела? И кто ему передал кассету? Истомин? Андрей?

Привычным движением она отбросила со лба непокорную рыжую челку, глянула на Осетрова злыми зелеными глазами.

— Можете быть свободны, Павел Иванович. Завтра доложите о выполнении моих указаний. Всего доброго.

Агеева откинулась на спинку кожаного кресла, устало прикрыла глаза. Нужно было успокоиться, собраться с мыслями. В конференц-зале уже сидели руководители заводов и компаний, они вряд ли по доброй воле раскошелятся на новогодние мероприятия, значит, нужно просить, убеждать, кому-то и пригрозить… А в голове — сплошной сумбур. И все из-за той дурацкой кассеты! Если она у Вашурина, возникает вопрос: зачем? Допустим, для того, чтобы подстроить ей, Агеевой, какую-то гадость. Какую? Что он вообще задумал?

Осетров заявил, что кассету похитил кто-то из поклонников! За кого он ее принимает? За дуру? Скорее всего, знает, что сейчас она его не тронет: это будет расценено как давление на средства массовой информации. А потом — она уедет в Москву, он будет по-прежнему главным редактором телестудии. Или ему за кассету обещали место генерального директора?

В самом деле, кто передал кассету Вашурину? Андрей? С тех пор, как вернулся из Краснодара, делает вид, будто знает ее не больше других… Больше других, Андрюша, больше! Но почему-то не хочешь вспоминать об этом. Еще один вопрос. Но это несущественно. Лишнее это, лишнее, не стоит и думать. А вот остальные вопросы… Господи, хоть бы кто-то подсказал ответ! Хоть бы кто-нибудь помог!

Борис? Наверное, он уже дома.

Агеева торопливо набрала номер телефона, замерла, вслушиваясь в длинные гудки.

Длинные гудки… Борис, похоже, привык обходиться без нее. Жена, которая все время занята, с утра до поздней ночи живет проблемами города, — что это за жена? Привык сам готовить, стирать… А может, и в постели нашел ей замену, поэтому не торопится домой?

Когда-нибудь она узнает об этом. Лучше бы — после выборов. Агеева бросила трубку, встала, одернула длинный голубой пиджак, поправила юбку. Господа руководители заждались уже.

— Валерия Петровна, участники совещания ждут вас, — сказала Марина, когда Агеева вышла из кабинета. — Пришли все приглашенные, кроме Ильи Олеговича Стригунова. Он только что звонил, просил передать вам, что придет вместе с южнокорейскими бизнесменами, тогда и обсудит вопросы, вынесенные на совещание.

— Вот как? Понятно. Спасибо.

— Обижается на вас, Валерия Петровна, — неожиданно добавила Марина.

Агеева подошла к столу, внимательно посмотрела на свою секретаршу. Прежде она служила первому секретарю горкома КПСС Стригунову. Когда он помог Агеевой стать мэром, попросил пристроить девушку, оказавшуюся без работы после запрещения партии. Агеева не смогла отказать, хоть и знала, что Марина душой и телом предана Стригунову. Наверное, шпионит, докладывает обо всем, что здесь происходит, но это пока никак не отразилось на авторитете Агеевой. Что Марина сообщила ему сегодня?

— На что же он обижается?

— Энергию отключили, в два остановилось все производство. Сказал, что ваш супруг сразу же отправился домой. Над ним уже посмеиваются: главного энергетика жена оставляет без работы.

— Сразу же… значит, в два часа он уехал домой?

— Да. Илья Олегович надеялся, что к этому времени Борис Васильевич встретится с вами и постарается убедить вас не отключать энергию, сделать исключение если не для «Импульса», то хотя бы для него лично.

— Пока не убедил!

Тревожная догадка холодной змеей обвила сердце. Борис освободился в два часа, но до сих пор не вернулся домой… Не гуляет же он по улицам в такую отвратительную погоду! Ну, и как это понимать?

7

Бывший депутат Государственной Думы Владимир Александрович Вашурин с тоской оглядел стены своего домашнего кабинета: все это прошлое. Неуклюжий письменный стол, громоздкие шкафы с книгами. С книгами, которые он уже никогда не прочитает. Любимые давно стоят на красивых, современных стеллажах в служебной квартире в Москве. Там кабинет украшает медвежья шкура, оленьи рога на стене, ружье, кинжалы; там современная мебель, аппаратура, компьютер… А за окнами — Москва! Там.