Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й - [41]

Особо нравились Ивану рассказы о посещении Кубани молодым опальным поэтом Александром Пушкиным. Тогда, в августе 1820 года, в Екатеринодар но Ставропольскому шляху прибыли три экипажа в сопровождении конвоя казаков и заряженной пушки. Эго был кортеж генерала Н. Н. Раевского, с которым находились его дети (сын и две дочери) и моло дой поэт, который писал: «Видел я берега Кубани и сторожевые станицы — любовался нашими казаками. Вечно верхом; вечно готовы драться; в вечной предосторожности!..»

Впоследствии Иван Семенович не раз вспоминал дом, где он родился и жил в станице Попутной. Именно дом, а не хату, как было принято у местных сельчан. Там все было просто и незатейливо: дом жилой из двух половин с разными пристройками — сараем, ледником, поветкою и иод нею погребом, с двумя к нему планами и какими‑то родючими деревьями. В доме икона за стеклом с пятью ликами, стол грушевый с цветами, канапей, стулья простые, краскою зеленою окрашенные, кровать, перина да подушки подголовные, сундук зеленый большой и красный маленький, самовар, чайник фарфоровый, чашки с блюдцами, шторы…

Вся эта незатейливая домашняя обстановка на всю жизнь привила Ивану Семеновичу любовь к родному очагу, уважение к крестьянскому труду и, что особенно было важно, умение вести хозяйство. Причем, и впоследствии, когда Богданов стал председателем райисполкома, а затем крайисполкома, многие отмечали у него именно это природное качество: хозяйственную жилку.

Как‑то отец показал Ивану, когда тот в 1915 году был мобилизован на фронт, один любопытный документ: «Наставление из войскового Черноморского правительства Екатеринодарскому окружному правлению», — своего рода инструкцию по управлению округой, содержащую указания «О должностях», извлечения из «Порядка общей пользы», а также из общероссийских законоположений (в частности, из «Устава благочиния»), немного подправленные на местный лад.

В последних, в частности, говорилось: «Буде кто определенной должности учнет ради дел требовать или брать, или возьмет с кого плату, или подарок, или посул, или иной подкуп или взяток, доставлять яко лихоимца в правительство.

Буде кто злообычен в пьянстве, беспрерывно пьян или более времени в году пьян, нежели трезв, такого присылать в правительство для определения на воздержание.

Буде кто в общенародном месте или при благородном или выше его чином, или старше летами, или при степенных людях, или при женском иоле употребит бранные или непотребные слова, с того взыскать пене, полусуточное содержание в смирительном доме и взять его под стражу, донеже заплатит.

Буде кто учнет чинить колдовство, или чародейство, или иной подобный обман, происходящий от суеверия или невежества, или мошенничества… или нугание чудовищем, или толкование снов, или искание клада, или имение видений, или нашептывание на бумагу, или траву, или питии, того отослать в правительство».

Отец как в воду смотрел: в последующей своей деятельности Иван Семенович твердо придерживался многих положений из инструкции по управлению округой. Этим и запомнился своим землякам не только в станицах, где он трудился, а на всей Кубани. Еще он запомнился исконной казачьей чертой, которую некогда тонко подметил побывавший в Екатеринодаре путешественник француз Карл Сикар, негоциант, близкий друг и помощник Дюка де Ришелье. Именно он в одном из своих писем «из полуденной России» и посвященного Екатеринодару, писал: «Презрение богатства есть главная черта их характера». Речь шла о казаках.

Партийный шеф Богданова Михаил Иванович Марчук при подборе кандидатуры на должность председателя крайисполкома как раз и имел в виду все эти положительные качества. К тому же Богданов был чрезвычайно ответственным и инициативным работником.

Впоследствии Иван Семенович частенько использовал опыт и традиции казаков, в одних случаях ставя их в пример, в других — заставлял иной раз особо нерадивых заучивать тексты на память, а в третьих — обязывал публиковать казачьи правила в краевой газете.

Однажды он, увидев беспорядок на городской улице, распекал нерадивых, при этом ссылаясь на правила для городов, принятые еще при войсковом атамане Ф. Я. Бурсаке в 1816 году. В соответствии с ними запрещалось улицы громоздить и на них что‑либо складывать, разве при случае постройки домов и то временно; все находящееся на улицах в кучах или разбросанное… прибрать, дабы они чисты были; улицы планировать, дабы ям и бугров не было, и до самых домов; неопрятство никакого на улицах не терпеть…»

Во многом благодаря стараниям именно Ивана Семеновича Богданова начал в те годы преображаться облик кубанских городов, станиц и хуторов.

Все бы и шло так размеренно, благоприятно: строились бы города, прихорашивались бы кубанские станицы и хутора, если бы не время лихое, злобное и жестокое. Шел трагический 37–й год, и Богданов был вовлечен в ожесточенную борьбу, как в те годы выражались вожди, с «вредительством», «троцкистско — зиновьевскими извергами», «предателями — попами» и прочей «белогвардейской нечистью». Люди, будто винтики в огромном и разлаженном механизме, кто куда вращались, а государственная машина их беспощадно перемалывала.