Предпочтение Бет - [23]
Он снял мокрое пальто, кинул его на пол и направился к ним, выглядя весьма мрачно и угрожающе в черной рубашке и джинсах. Зачесав ладонью мокрые волосы назад, она сел напротив них на пол.
— Я нашел пару ответов в старых записях, а именно, в детских учебниках. Но, если Гримор до сегодня трактовали как мифическое существо, а Сивет была лишь выдумкой, оказавшись теперь правдой, то даже детским учебникам можно верить.
— Подожди. В вампирских детских учебниках? — переспросила Бет. — Думала, у вампиров не может быть детей.
Зак нахмурился.
— Это один их мрачных разделов нашей истории. Любой человек может быть обращен. Даже ребенок. Это запретили два столетия назад, но до того момента, что-то надо было делать с уже обращенными детьми, пока они не наберутся достаточно опыта, чтобы стать взрослыми, несмотря на своих детские тела. Их воспитывали практически так, как людей. Игрушки, образование, сказки. Там я и нашел повествование о Сивет, королеве-воине, главе троицы, которая повергнет Гримор.
— Троица, — прошептала Бет.
— Сколько лет этому мифу? — спросил Линдаль.
— Минимум семьсот лет. Автор неизвестен. Хоть я и пытался выяснить. — Зак сел по-турецки и оперся локтями о колена. — Мне было бы интересно узнать, есть ли подобное в эльфийской литературе.
— Все наши сказки устные, — ответил Линдаль. — Передаваемые из поколения в поколение. У каждого клана свои истории. Тебе придется вернуться в хранилище — в одно из самых древних. — Эльф покачал головой. — Впрочем, у нас нет на это времени. Так что за сказка?
— Полная крови и величия. Она практически не соответствует действительности, за исключением парочки интересных деталей. Сивет — главный охотник в своей троице. — Он выпрямил три пальца, чтобы указать на один из них. — Также она руководить двумя другими троицами, в итоге получается союз трех троиц.
— Внушительное количество, — пробормотал Линдаль.
— Да уж, — согласилась Бет. — Как-то так. Полагаю, Зак, в каждой троице есть охотник?
— Допускаю это. Ведь это была лишь детская сказка. Без особых подробностей. Да к тому же на древнем армянском диалекте.
Бет нахмурилась. Что-то было…
— Что? — тихо спросил Линдаль.
— Это прозвучит глупо, — начала девушка, — но я помню кое-что со школы. Три троицы. Треугольники. Когда я училась в школе, до того, как погибли мои родители, нас заставили сделать прямоугольник из полосок бумаги, с кнопками на каждом угле. Если держать его за любой угол, то нарушалась форма прямоугольника. Он не был прочным и устойчивым. Но когда изымалась одна сторона и из прямоугольника делали треугольник, то он уже оставался в своей первоначальной форме. Неизменный…
— В этом есть смысл, — хрипло сказал Зак. — Это наблюдается практически во всех зданиях Нью-Йорка.
Девушка кивнула.
— Видимо, то был урок по проектированию — демонстрация того, почему мы используем поперченные балки в строительстве. Но все же думаю, что и нам по той же причине нужны троицы. Видимо, они могущественнее и являются оружием против Гримора. Но не одна троица. Их должно быть три. Мы обязаны создать армию, но во главе их должны быть троицы, иначе нас ждет поражение.
Зак посмотрел на Линдаля, и они оба улыбнулись.
— Что? — возмутилась Бет.
— Ты бы только видела себя, — произнес вампир. — Говоришь, что ты не лидер, но своими же словами и действиями доказываешь обратное. Ты слышала, что ты только что сказала, Бет? Слышала свои слова?
Она уставилась на мужчин, мысленно воспроизводя последние фразы и пытаясь понять их так, как положено.
— Это была глупая теория про троицы, а вы первые о них заговорили, поэтому…
— Ты говорила «мы», Бет, — пояснил эльф. — Ты прекратила думать о себе как о Бет Зигель. Мысленно ты уже стала Сивет.
Бет вскочила на ноги.
— Это же смешно…
Внезапно они оба оказались рядом, окружая ее, защищая и успокаивая. Она не понимала, что плачет, пока Зак не вытер ей слезы.
Они успокаивали ее до тех пор, пока Бет не перестала плакать.
— Твоя рубашка вся мокрая, — сказала она Заку. — Та еще королева, да?
— Для меня ты навсегда останешься Бет, — прорычал он. — Особенно, когда ты абсолютно голая в моих объятиях, а твои волосы ниспадают на спину словно жидкая река, а эльф очень сильно старается не вставить в тебя свой член, пока ты хотя бы наполовину не придешь в себя.
Линдаль прокашлялся.
— Не здесь ли я должен предложить тебе пойти на хер, вампир?
— Ты бы сделал это? — Сердце Бет неожиданно затрепетало.
У Зака отвисла челюсть, прежде чем он издал нечеловеческий рык.
— Брось, Зак. Вражда между вами выглядит смешно, — успокоила Бет.
— Не я тот, кто думает о вражде сейчас, — рыкнул Зак.
— В этом ты ошибаешься, вампир, — прозвучал тихий голос Линдаля.
Бет закусила губу. Она даже не представляла, как не дать этим двум сильным мужчинам порвать друг друга, если они будут к тому близки. Если они сцепятся, то никакие слова не остановят драку. А они уже были на грани.
Некоторое время эльф и вампир неподвижно и напряженно смотрели друг на друга.
Затем Линдаль сказал.
— Бет, расстегни его джинсы.
Зак прищурил глаза, но их блеск говорил о том, что эту идею он находит весьма интригующей. А Бет сообразила, что слова Линдаля о том, что в постели он мыслитель были весьма точными.
Десять лет назад Александр жаждал Мию Менендес, и однажды они предались страсти, до того, как случилась трагедия. Сейчас Миа вернулась, уверенная, что Александр погиб тогда, и с тех пор ни один человек не смог затронуть ее сердце так, как он. Но девушка еще не знает, что правда о нем может подвергнуть ее смертельной опасности. Вайат Витаккер — охотник на демонов, и он ненавидит Александра и весь его вид. Но один взгляд на Мию и ее соблазнительные изгибы, и его травмированное, обозленное сердце начинает таять, а тело возбуждается, возвращая ощущения, о которых он давно забыл.
Мечты амбициозного музыканта Кирилла разрушены вдребезги. В период, когда все кажется особенно блеклым, главный герой, по чистой случайности, спасает жизнь очень влиятельного, харизматичного, но в то же время абсолютно безумного человека. В благодарность мужчина хочет вытащить Кирилла из серости будней. Адреналин, страсть, новые эмоции. Кирилл вновь находит себя. Но лишь до того момента, пока он не встречает Еву. Женщину, которая хочет видеть весь мир в огне...
Аэрон, бессмертный воин, считает, что не нуждается в плотской любви. Поэтому когда-то в порыве самоуверенности он бросил Кроносу, Верховному богу титанов, дерзкий вызов, прося ниспослать ему такую женщину, которой придется добиваться. И вот уже несколько недель Аэрон ощущает беспокойство из-за Оливии, которая появилась около него столь внезапно. Ангел она или демон, какую угрозу несет в себе? Оливия клянется, что она падший ангел, что отказалась от бессмертия, потому что ей приказали расправиться с Аэроном, а она не может не только обезглавить его, но и причинить ему малейшую боль.
Дима прочитал или увидел мысли на моем лице, потому что одну руку убрал от овощей и схватил ею меня за попу, пододвигая к себе ближе. А я не сопротивлялась когда поцеловали за ушком, и когда, рука, пощупав бедра, скрытые только шортами переместилась вдоль талии на грудь и смяла, я совсем не сопротивлялась. Ни капельки! К тому же, не забывала один момент — в правой руке у мужчины нож!!! Погладила пальчиками Диме подбородок, почувствовала легкую щетинку. Он не брился эти пару дней, от этого сразу казался «взрослым», грозным, типичный бандит из боевиков, оставалось сигарету в зубы и запах перегара добавить. — Мурррр, — призывно мяукнула, прикрыв глаза. — Кису… надо… отодрать! — расслышала рык уже отнюдь не котика на ухо, а скорее зверя.
— Я не ожидала, Альбус, — начала МакГонагалл, когда дверь за студентками закрылась. — Что Грейнджер сможет попасть в эти цепкие лапы судьбы. — Что поделаешь, Минерва. Каждый из нас когда-то делает шаг ко взрослой жизни, — спокойно произнёс Дамблдор со своего портрета. Он уже отложил свитки и смотрел в сторону директора. Его очки-половинки лежали в его руках. — Просто кто-то делает это позже, а кто-то — намного раньше положенного.
— Любуешься? — голос Эриндела заставляет вздрогнуть от неожиданности. — Да, — Тиннар произносит это очень хрипло и через силу. — Мальчик очень красив. И не менее опасен… — Можно подумать, что мы с тобой — две невесты на выданье! — Ну, мы-то нет, а вот его удар был для меня полной неожиданностью. — Он больше не ударит так — он знает, насколько это больно. — И он не пугает тебя этими силами? — Нет. Он — словно цветок на вершине горы — помнишь, эдельвейс-очень хрупкий, но выживает там, где другие просто замерзают.
Большими пальцами он старательно попытался убрать слёзы. Девушка всё также стояла, не двигаясь. Она замерла и была похожа на статую. Ангел. Оскверненный, но такой прекрасный ангел.
Десять лет назад Александр жаждал Мию Менендес, и однажды они предались страсти, до того, как случилась трагедия. Сейчас Миа вернулась, уверенная, что Александр погиб тогда, и с тех пор ни один человек не смог затронуть ее сердце так, как он. Но девушка еще не знает, что правда о нем может подвергнуть ее смертельной опасности.Вайат Витаккер — охотник на демонов, и он ненавидит Александра и весь его вид. Но один взгляд на Мию и ее соблазнительные изгибы, и его травмированное, обозленное сердце начинает таять, а тело возбуждается, возвращая ощущения, о которых он давно забыл.