Предостережение читающим духовные отеческие книги и желающим проходить умную Иисусову молитву - [6]
Кстати скажем о прелести вообще; св. Григорий Синаит пишет: "Ты же, если добре безмолвствуешь, чая с Богом быть, никогда не принимай, если что увидишь чувственное или духовное, вне или внутри, хотя бы то был образ Христа, или Ангела, или Святого какого, или бы свет мечтался или печатлелся в уме. Ум и сам по себе естественную имеет силу мечтать и может легко строить призрачные образы того, что вожделевает, у тех, кои не внимают сему опасно, и таким образом сами себе причиняют вред.(...) Потом внимай, да не поверишь чему-либо, увлекшись тем, хотя бы то было что-нибудь хорошее, прежде вопрошения опытных и полного исследования дела, чтоб не потерпеть вреда; но будь всегда недоволен сим, храня ум бесцветным, безвидным и безобразным. Часто и то, что было послано Богом, к испытанию для венца, во вред обращалось многим. Господь наш хощет испытать наше самовластие, куда оно клонится. Но узревший что-либо мысленно или чувственно и приемлющий то без вопрошения опытных, легко — хотя то и от Бога есть, — прельщается или имеет прельститься, как скорый на приятие помыслов. Бог не негодует на того, кто тщательно внимает себе, если он из опасения прельщения не приимет того, что от Него есть, без вопрошения и должного испытания, но паче похваляет его, как мудрого. Ибо немалый труд постигнуть истину явно и чисту быть от того, что противно благодати; потому что диавол обычай имеет, особенно для новоначальных, представлять под видом истины прелесть свою, преображая лукавое свое в духовное"{26}.
И у Симеона Нового Богослова сказано: "На этом пути стоя, прельщаются и те, которые видят свет телесными очами своими, обоняют благовония обонянием своим, слышат гласы ушами своими, и подобное. Некоторые из таких взбесновались и в безумии ходят с места на место. Другие прельстились, приняв диавола, преобразившегося и явившегося им в виде Ангела света, а они того не распознали, и остались неисправимыми до конца, не хотя слышать совета ни от какого брата. Иные из таких сами себя лишили жизни, быв подвигнуты на то диаволом; иные бросились в пропасть; иные удавились. И кто может пересказать разные прелести, какими прельщает их диавол, когда они неисчислимы?"{27}. Сей прелести особенно подвергаются те, которые, не очистив себя от страстей, возводят ум на небо и воображают небесная благая и чины Ангел и проч., как написано у Симеона Нового Богослова в той же главе выше: "Когда кто, стоя на молитве и воздевая на небо руки свои и очи свои, и ум свой, держит в уме божественные помышления, воображает блага небесные, чины ангелов и обители святых, и кратко все, слышанное в Божественных Писаниях, собирает в ум свой, и рассуждает о том тогда — во время молитвы, зря на небо, и подвигает тем душу свою к вожделению и любви Божией, а иной раз извлекает даже слезы и плачет. При этом мало-по-малу (молящийся так) начинает кичиться в сердце своем, сам того не понимая; ему кажется, что делаемое им есть от благодати Божией в утешение ему, и он молит Бога сподобить его всегда пребывать в таком делании. А это есть знак прелести: ибо добро уже не добро, когда не бывает добрым образом и как следует"{28}.
Что значит когда не бывает добрым образом и как следует? Святый Симеон в ответ приводит свидетельство из книги святого Лествичника, который уподобляет образы внимания и молитвы лествице о четырех степенех, и глаголет: "Иные укрощают страсти и смиряются; иные поют, т.е. молятся устами; иные упражняются в умной молитве; иные восходят в созерцание... Которые, — продолжает св. Симеон, — берутся восходить по сим ступеням, не начинают с верхних, чтоб нисходить к нижним, а от нижних идут к верхним, — ступают на первую, потом на вторую, далее на третью и наконец на четвертую. И, во-первых, нужно подвизаться умом и укротить страсти, во-вторых, упражняться в псалмопении, т.е. молиться устами, потому что, когда умаляются страсти, тогда молитва уже естественно доставляет удовольствие и сладость даже языку и вменяется в благоугодную пред Богом, в-третьих, молиться умно, — и в-четвертых, восходить в созерцание. Кто проходит все сие по чину, каждое в свое время, тот может, после того, как очистится сердце его от страстей, всецело весь и вдаваться в псалмопение, и противоборствовать помыслам, и на небо воззревать чувственными очами или созерцать его очами души умственными, и молиться чисто воистину, как подобает"{29}.
Все сии свидетельства от учения святых и богоносных отцов выписаны по желанию пользы ближнему и для предостережения неопытных и немощных, чтобы нерассудно и дерзостно не стремились выше меры своей к прохождению умного делания, да не впадут в прелесть вражию, и будут поругание бесам и плач в человецех, как сказано выше. Но отнюдь не писано сие с тем, чтобы удержать и отвратить от сего делания кого-либо, в разуме и по учению святых отцов желающего проходить оное. Мы радуемся о тех, которые разумно и достойно могут соединиться с Господом чрез сие блаженное делание; не достигшим же того и нудящимся к прохождению сего делания советуем самим читать с должным вниманием отеческие книги, да познают истину и прелесть, и подсады вражии, и соблюдут себя от начинаний выше меры своей.
