Предназначение Адхары - [31]

— Я бы никогда не стал подвергать вас опасности, ведь если я здесь, то только потому, что у меня есть основания быть уверенным в том, что не представляю угрозы.

Генерал небрежно кивнул, но казалось, что эти доводы не слишком его убедили.

Молодые люди оставались в камере одни всего несколько минут. Амхал молчал, а Адхара нервно заламывала руки. Это была комнатушка с низким потолком, с покрытыми плесенью стенами, одна из которых была наглухо перекрыта железными балками. За дверью, держась от обоих на должном расстоянии, стоял с озабоченным видом стражник.

— Я предполагал, что все так и обернется, — улыбаясь, произнес Амхал.

Адхара резко обернулась:

— Ты же мог предупредить меня…

И в этот самый момент в камеру вошел молодой человек ростом чуть выше Амхала. Побледнев, он остановился в дверях. На нем была длинная белая туника с полоской из светло-голубой ткани, спускавшейся от шеи до самых ног. На его груди была вышита стилизованная молния, перекрещенная с мечом. На плече у него висел дорожный мешок, под тяжестью которого его фигура выглядела несколько сгорбленной.

— Я — священник, направленный сюда, чтобы проверить вас, — произнес он дрожащим голосом.

Амхал представил себя и свою спутницу, а затем пригласил его войти.

Адхара видела, как священник просеменил в камеру, положил на пол мешок и принялся нервно шарить в нем рукой. Ей очень захотелось расспросить Амхала о том, кто был этот тип, что значит быть священником и что это за вышивка на его тунике. Однако ей было неудобно показывать свое незнание перед лицом чужака, и она промолчала.

Девушка смотрела на то, как священник достал из мешка разнообразные склянки с травами и необычными жидкостями, пару веточек и несколько пиал.

— С кого начать? — спросил он растерянно.

— С меня, — ответил Амхал, вставая.

Это был довольно длинный анализ. Священник заставил Амхала снять рубашку и принялся ощупывать его живот. Он заглянул также в рот, долго рассматривал глаза, а затем перешел к малопонятным жестам. Он растер в одной из пиал немного принесенной с собой травы, окунул в нее чистую, без листьев, веточку и, закрыв глаза, принялся водить ею по телу Амхала. Свои действия он сопровождал монотонным пением.

Адхара следила за происходящим с любопытством и изумлением. Была ли это магия? Откуда исходила эта обладающая гипнотическим свойством молитва? Ее взгляд остановился на обнаженной груди Амхала. Контуры плечевых мышц, едва заметное переплетение шрамов на спине, плоский и упругий живот. Девушка, сама не зная почему, почувствовала смущение, а в это время все ее нутро охватило странное пламя. Адхара не без удовольствия рассматривала своего спутника, отчего ей было и хорошо и плохо одновременно.

— Все в порядке, — вдруг произнес священник, и Адхара снова вернулась в действительность. Едва встретившись взглядом с Амхалом, она быстро опустила глаза вниз. — Однако расскажи-ка мне лучше, что же там произошло?

И Амхал снова принялся описывать события того ужасного вечера.

Молодой священник молча выслушал его. При этом Адхара заметила, что, по мере того как Амхал приводил все новые подробности, его лоб постепенно покрывался мелкими капельками пота. Но никаких иных признаков своего беспокойства священник больше не выказывал. Хлопнув руками по коленям, он встал.

— А теперь твоя очередь, — обратился он к девушке.

Он подошел к ней поближе и принялся проделывать те же манипуляции, что и с Амхалом. Затруднительное положение возникло тогда, когда священник попросил девушку снять рубашку. Адхара бросила на своего спутника озабоченный взгляд, и тот покраснел.

— Достаточно того, чтобы она просто ее приподняла. Мне нужно проверить живот, — произнес священник, смутившийся не меньше Адхары.

Было очень непривычно ощущать на себе прикосновения чужого человека. Он едва дотрагивался до тела девушки своими дрожащими руками. Адхара не помнила такого, чтобы кто-то прикасался к ней прежде или, по крайней мере, делал бы это с такой нежностью. Было еще кое-что, что приводило ее в крайнее замешательство. Она чувствовала на себе, на спине и на худых боках взгляд Амхала. Казалось, он так же осязаем, как пальцы священника на ее коже.

Та часть обряда, которая предусматривала использование веточки, оказалась самой сложной. Адхаре нужно было завернуть рукава как можно выше, чтобы открыть руки, а также завязать под грудью рубашку на узел, с тем чтобы оставить открытой наибольшую поверхность ее тела. Девушка выдохнула с облегчением, едва процедура была завершена.

— И у тебя все в порядке, — сказал молодой священник. Было очевидно, что он остался доволен.

— Я могу попросить тебя об одном одолжении? — Вопрос Амхала прозвучал неожиданно.

— Да.

— Мне нужно, чтобы ты еще раз осмотрел мою спутницу, — поспешил пояснить молодой человек. В нескольких резких словах он передал всю историю потери памяти Адхары.

Девушка почувствовала себя так, будто оказалась голой, и охватившее ее чувство стыда оказалось еще большим по сравнению с тем, когда она была вынуждена обнажиться, это было так унизительно — показывать свою уязвимость перед лицом чужака.

— Рыться в мозгу того, кто ничего не помнит, совсем не просто, и я даже не знаю, смогу ли я это сделать… — возразил священник.