Предисловие к сборнику «Пришельцы ниоткуда» - [4]

В рассказе Мишеля Эрвейна свидетелями удивительных событий становятся французские школьники. Обитатели далекой планеты, вступившие в общение с детьми, оставляют им чудесный шлем, позволяющий, как волшебное зеркальце из народной сказки, видеть и слышать на неограниченно большом расстоянии. «Они рассказывали нам разные вещи, как там у них на планете, и показывали все это на экране, и это было еще интереснее, чем смотреть приключенческий фильм или „Айвенго“ по телевидению». Жители этого прекрасного мира обещают вернуться на Землю, но не для того, чтобы воевать с людьми, — войн там уже давно не существует, — а чтобы научить людей многим полезным вещам, которые на Земле пока еще не известны. В рассказе хорошо передано мироощущение ребенка, уверенного в том, что между мечтой и действительностью нет непреодолимых преград.

Клод Шейнисе и Мишель Эрвейн — постоянные авторы «Fiction», французского журнала научной фантастики, по которому легче всего судить о ее современном состоянии и господствующих в ней тенденциях. Когда читаешь подряд многочисленные рассказы и повести, появляющиеся на страницах «Fiction» и ежегодных антологий «Fiction special», создается впечатление, что французская фантастика движется в заколдованном кругу трафаретных тем, сюжетов и образов, условных литературных приемов и столь же условных допущений. Преобладают в этом журнале и сборниках произведения, носящие печать мистицизма, полуприкрытого наукообразной терминологией. На каждом шагу людей подстерегают какие-то странные, сверхъестественные явления, которые угнетающе действуют на психику и наполняют душу трепетом перед непостижимыми тайнами мироздания. Воскрешение мертвых, создание дублей, андроидов, киборов, исполинских монстров и мутантов, раздвоение психики и переселение душ, превращение людей в животных и животных в людей, вмешательство потусторонних сил, встречи с призраками, вампирами, демонами и всякого рода химерическими существами, порожденными необузданным воображением, — весь этот реквизит современной западной фантастики широко применяется авторами «страшных» рассказов. Модифицируются и выдаются за научную фантастику все сюжеты волшебных сказок, древних мифов и готических романов. Обновление идет не столько за счет углубления мотивировок, сколько за счет самой манеры повествования, иногда очень изощренной и вычурной, с применением всех новаций модернистских школ.

В наши дни иррациональное направление задает во французской фантастике тон, но, как мы уже убедились, оно не является единственным. Даже в журнале «Fiction» попадаются произведения, написанные с позиций здравого смысла, трактующие проблемы, которые могут когда-нибудь возникнуть. В лучших вещах, созданных за последние годы, французские фантасты идут по пути, проложенному Вольтером и другими сатириками Просвещения, возобновляют традиции романтического и неоромантического рассказа от Шарля Нодье до Вилье де Лиль-Ддана, чьи творческие искания стимулировались активным неприятием буржуазной действительности.

В произведениях, принадлежащих перу писателей-реалистов, фантастика обычно используется лишь в качестве художественного приема для перенесения героев в необычную обстановку и раскрытия социально-психологических или морально-философских идей. Последователями этой давней национальной традиции сатирико-фантастического повествования выступают нередко признанные художники, для которых фантастика является не целью, а средством. Интересует их не техническая сторона вопроса, а психология человека в решающие моменты жизни, его внутренний мир.

Если Жан Ферри в короткой, мастерски написанной новелле «Тигр-джентльмен» балансирует где-то на грани фантастики и реальности, не ставя перед собой иной цели, кроме изображения феноменальной силы психологического воздействия (применение гипноза в дрессировке хищников), то Андре Дотель в повести «Остров железных птиц» и Андре Моруа в сатирическом рассказе «Из жизни людей» решают куда более сложные задачи.

Андре Дотель, учитель по профессии, начавший свою литературную карьеру в 20-х годах, объявлен критикой певцом патриархальной французской деревни, поэтом ремесленников, крестьян, мелких торговцев, интеллигентов мечтателей, которые органически не лриемлют бездушную механическую цивилизацию, олицетворенную в капиталистическом городе. Не тронутые моральной порчей тихие провинциальные уголки, семейную идиллию на лоне природы Дотель противопоставляет современной урбанистической культуре. Герои его романов и новелл после пережитых разочарований открывают для себя в патриархальном существовании источник истинного счастья и нравственной красоты. Этот романтический протест против зловещего царства машин и городов-спрутов находит непосредственное выражение в фантастической повести «Остров железных птиц» (1956), по идейным и художественным тенденциям близкой целому направлению современной западной фантастики, которое представлено творчеством Рэя Бредбери, Пола Андерсона и других известных писателей.

Бунт одинокого беспомощного человека против жестокого механического века, подгоняющего всех под один уровень, неповиновение роботов, вытеснение людей автоматами, замена человека кибернетическим двойником — эти мотивы варьируются бесконечно. Испуг и растеряннность перед фатальными силами, вызванными с помощью науки, которая служит не добру, а злу, — такими настроениями проникнуты многие произведения американских, английских, французских и японских фантастов.