Предел совершенства - [9]
Парни доедают свой омлет и тоже заказывают кофе. Через пару минут на столе появляется чёрный поднос с белыми чашками. Мы забираем кофе, и поднос исчезает под металлической крышкой столика. До чего же тут все ленивые.
— Ник, то, что я узнал, тебе не понравится, — нарушил молчание Дэрок, поправляя свои идеально приглаженные русые волосы. Это его привычка с детства. Он всегда делает так, когда нервничает. Все говорят, что мы с ним не похожи, хотя у нас одинакового цвета волосы, только, в отличие от меня, брат стрижётся коротко. Внешностью я пошёл в мать, а Дэрок — в отца, а вот характер у меня отличный от всех троих.
— Не тяни. Ты же знаешь, я готов ко всему, — сказал я, стуча пальцами по блестящей чашке.
— Утром мы с Адамом были в лаборатории. Он узнал идентификационный номер Мелоди в системе, теперь у нас есть полная информация о ней, — я до сих пор не пойму, почему Дэрок рискует своей должностью ради меня. Что за игру он затеял?
— Ты знаешь, я бы не стал копаться в системе, если бы родители не были во всём этом замешаны, — продолжил брат, словно прочитав мои мысли.
— Я понимаю, спасибо…
— Рано благодарить. Всё оказалось хуже, чем я предполагал. Твоей девушке заблокировали память и изменили некоторые воспоминания, — произнёс Дэрок, ожидая мою реакцию на услышанное. Когда туман перед глазами рассеялся, я заметил извиняющийся взгляд Адама. Стоп, Адам же может помочь. Он гениальный программист. Поэтому Дэрок взял его с собой.
— И что мы можем сделать? Как восстановить ей память? — я пытаюсь держать себя в руках и не вспылить, ведь Дэрок не виноват в случившемся. Чёрт, а родители оказались настоящими чудовищами. Я делаю несколько глотков капучино, обжигающих горло. Я не чувствую вкуса, но мне становится легче.
— Есть только один вариант, — ответил Адам. Его глаза заблестели, он всегда любил авантюры, — я незаметно для остальных отключу её микрочип, точнее некоторые его функции. Разблокирую память и отключу функцию подавления личности. Конечно, Мелоди продолжит принимать сыворотку, но она больше не подействует на её мозг…
— Что? Они пичкают её подавляющей сывороткой? Зачем? — Я в бешенстве. Это же незаконно. Хотя меня больше ничего не удивляет.
— Ты не знал? Её принимают все преступники в ЭО, чтобы поддерживать действие микрочипа, — объясняет Дэрок. Уж не его ли это была идея? Надеюсь, что нет. Я знал, что преступников держат под контролем, но чтобы подавлять их эмоции и действия…
— Окей. Зачем ей заблокировали память? Хочешь сказать, она меня не помнит?
— Верно. Ни тебя, ни своей работы, ни жизни в Пефоме, ничего, кроме детства и родителей, — Дэрок так спокойно об этом говорит, как будто стереть человеку память — в порядке вещей.
— Но зачем? — хотя я и так всё понимаю.
— Чтобы она не собрала заговор и не стремилась домой к тебе, — повторяет мои мысли брат. Да, на одном месте Мелоди бы точно не сидела, — но всё же она жива.
— Как долго мне придётся ждать? — спрашиваю я у Адама. После слов брата «всё же она жива» меня затошнило, и я проигнорировал его.
— Дезактивация займёт не меньше недели. Над её сознанием хорошо поработали. Она не сможет всё вспомнить за один день. На это потребуется не только время, но и особые усилия.
Я понял. Ей нужно увидеть меня, чтобы найти мой образ в потаённом уголке памяти. Ей нужно услышать свои песни, чтобы вспомнить, чем она занималась. Ей нужно вернуться в Пефом, чтобы снова начать жить…
— Я могу поехать туда раньше? — они ожидали этого вопроса, поэтому Дэрок ответил, не раздумывая.
— Я не сомневался, что ты решишь поехать к ней. Нет, раньше не можешь. А ты отдаёшь себе отчёт в том, что тебя ждёт дальше? Тебе придётся оставить работу, город, всё. Родители навсегда в тебе разочаруются.
— Ты не замечаешь, что мне плевать? — говорю я Дэроку, и Адам заговорщически мне улыбается.
— Псих! Хорошо. У меня одно условие. Ты ни при каких обстоятельствах не скажешь, кто тебе помог, — братец всё-таки переживает за свою репутацию.
— Конечно, я согласен. Но они ведь всё равно узнают, что моё имя появилось в Базе Данных преступников.
— Кто тебе сказал, что ты попадёшь туда под своим именем? — спрашивает Адам, он всё продумал. Как я сразу не догадался. Это на время отвлечёт папочку. А если и узнает правду, он ничего не сможет сделать. Если он попытается меня вернуть, его роскошной жизни придёт конец.
— Ты компьютерный гений, — говорю я другу, широко улыбаясь. Что бы я делал без них?! Адам улыбается в ответ. Жаль, что ему пришлось выбрать науку. Он не такой, как остальные, и ему в лживом «Идеале» не место.
— Мы здесь собрались, чтобы девушку спасать или глазки строить? — Дэрок хотел нас упрекнуть, но в итоге отлично пошутил. Мы втроём засмеялись, как в былые времена.
— Так какой у нас план? — спустя минуту спрашиваю я.
— Простой. Мы с Адамом снова идём в лабораторию, отключаем микрочип, регистрируем тебя в Базе, присваиваем номер, а ты ждёшь дома и никому не говоришь ни слова. Ещё я советую тебе передумать, пока не поздно, — говорит Дэрок, но последнее предложение я пропускаю мимо ушей.
— Всё-таки неделю? Я могу отправиться хотя бы в пятницу?
С тринадцати лет жизнь Евы Таймерли перестала быть нормальной. Она не следит за временем и не считает ушедшие в бездну минуты. Ей некуда спешить, после того как она абстрагировалась от общества и осталась наедине со своими душевными терзаниями, вызванными мучительными обстоятельствами. Животные заменили ей детей, книги — друзей, а кино — навсегда потерянную любовь.Устав от постоянных переездов, Ева возвращается в родительский дом, чтобы разгадать тайну своего прошлого и выяснить причину, по которой девушка из-за систематической потери памяти вынуждена записывать происходящие с ней события в дневник.Чтобы понять даром или проклятием является эта особенность, Еве придётся научиться сосуществовать с новыми соседями, старым другом и парнем, который давно в неё влюблён.
«Лекция закончилась. Сильвия неторопливо закрыла конспекты и с облегчением опустилась на стул. Неделя перед сессией показалась особенно утомительной. Первый семестр остался позади, а рабочей обстановки на потоке до сих пор не чувствовалось.Студенты неспешно покидали аудиторию. И лишь Агеева с Митрофановым беззастенчиво целовались в последнем ряду. Эти представители золотой молодежи вызывали беспокойство с первого дня. Мама молодого человека – вице-мэр города, папа его подруги – депутат областной думы, что уже само по себе не требовало дополнительных комментариев…».
«Яркий свет лишь на мгновение ударил в лицо, когда направили в ее сторону луч фонаря. Дана ощутила сильный толчок в спину и, споткнувшись об порог, едва удержалась на ногах. Длинный коридор и непривычный запах. Так пахнут новые сосновые доски, пропитанные свежей смолой…».
«В Лондон Варвара летела первым классом. В салоне не было ни одного свободного места и ей пришлось несколько часов дышать отвратительным одеколоном, смешанным с запахом чужого мужского тела. От пряного сладковатого запаха кружилась голова и слегка подташнивало.Не повезло, так не повезло. Женщина невольно поморщилась и перевела взгляд на белоснежные облака, проплывающие за окном иллюминатора. Откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Нужно подумать о чем-то приятном, вызвать на лице улыбку и поверить в то, что все хорошо.
Трогательная история, главная героиня которой девушка из небольшого современного города. Она живёт своими снами до тех пор, пока не понимает, что они мешают реальности. Сон — это психоз, абсурд, безумие, страх, иллюзия… Такое определение даёт юная мечтательница, и у неё на это свои причины.Будучи маленькой девочкой, она часто просыпалась от ночных кошмаров и пряталась под одеялом в надежде, что это скоро закончится. Но ожидания не оправдались даже спустя столько времени…Чтобы избавиться от мучительного страха, она отправится в бескрайнее путешествие по дневнику своей памяти.
«Взгляд отрешенно скользил по вечернему небосводу. Тысячи, десятки тысяч мерцающих звезд, словно туча маленьких светлячков были разбросаны по небу. Над головой сиял ковш Большой Медведицы. В древности люди называли его Великим колесом Возрождения. Вечное колесо, неизменно описав круг, всегда возвращается на место, размеренно переходя из эпохи в эпоху, из поколения – в поколение. И никому не дано изменить этот ход времени…».
Изобретатель Саша Грубин сделал телевизор с объемным изображением: герои могут выходить из экрана, но при этом комната Грубина для них становится реальным миром. Так в квартире Грубина оказались дрессировщица со львом и журналист.
Где-то далеко в космосе умирают маленькие, пушистые крупики, им надо помочь. И вот Корнелий Удалов в дождь и слякоть отправляется…, нет не в космос, а на окраину Великого Гусляра — именно там находится спасение крупиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вот так бывает, подписал договор и оказался далеко от дома. Теперь задача вернуться, но это не просто.
Простите, что без предупреждения, но у меня есть к вам один разговор. Я, Тогаши Юта, в средней школе страдал синдромом восьмиклассника. Синдром восьмиклассника, настигающий людей, находящихся в переходном возрасте, не затрагивает ни тело, ни ощущения человека. Заболевание это, скорее, надуманное. Из-за него люди начинают видеть вокруг себя зло, даже находясь в окружении других людей, но к юношескому бунтарству он не имеет никакого отношения. Например, люди могут быть такого высокого мнения о себе, что им начинает казаться, что они обладают уникальными, загадочными способностями.
Когда исследователи прилетели на Венеру, они думали, что оказались в диком, первобытном мире. Но все оказалось не совсем так....