Предел не положен - [11]

Мог ли он догадываться о значении этой встречи? Мог ли Аратис Хьюн знать, почему его вызвали в Вонючие Улицы? Если так, его едва скрываемое недовольство получило бы свое объяснение.

И это вызывало тревогу.

Джарлакс редко менял свое мнение, но в данном случае пришлось это сделать. Для него сегодняшняя ночь была особой, более важной, чем он предполагал, поскольку предстояла встреча с другим давним другом и союзником, с которым он не виделся уже почти тридцать лет. С тем, как он осознал, по кому сильно соскучился.

Его друга нельзя было обвинить в долгом отсутствии. Мастер оружия перспективного Дома дроу, он был незаменимым помощником своей Верховной Матери в ее нелегком подъеме по иерархической лестнице Мензоберранзана. В результате сильно укрепилась его репутация – хотя она ни в коей мере не отражала его истинного мастерства владения мечами, – и потому в последнее время Закнафейна До’Урдена нечасто можно было видеть за стенами Дома До’Урден. Он уже приобрел множество врагов и заставил нервничать многих верховных матерей, намеревавшихся помешать амбициозной Верховной Матери Мэлис До’Урден в ее стремлении занять место за паукообразным столом Правящего Совета.

Как ни редко мастер оружия покидал стены Дома До’Урден, еще реже он посещал Брерин, Вонючие Улицы, дно города, чьи обитатели не понаслышке знали, что такое убийство.

Джарлакс ценил готовность Закнафейна пойти на такой риск ради встречи с ним.

– Мне казалось, тебе понравится ночь передышки, – примирительно произнес Джарлакс. – Если ты предпочитаешь что-то другое…

– Столетие, не так ли? – прервал его Аратис Хьюн.

Джарлакс удержался от ответа. Действительно, сто лет назад он впервые вытащил Закнафейна – тогда Закнафейна Симфрея – с поля боя, усеянного телами дроу двух соперничающих Домов.

Аратис Хьюн перевел взгляд на барную стойку в другом конце зала, где роскошная женщина с серебристыми волосами прислонилась к стене со стаканом в руке, а несколько мужчин собрались вокруг и внимали каждому ее слову, явно восхищаясь и надеясь провести ночь в ее постели.

– И, кстати, сто лет для жрицы Даб’най Тр’арах, – бросил наемник.

– Просто Даб’най, – поправил Джарлакс. – Она отказалась от своего родового имени и больше не называет себя жрицей. Но ты прав, год десять-восемнадцать для Бреган Д’эрт был хорошим. Мы удвоили свой состав, пополнили казну и приобрели нескольких могущественных союзников.

– Нескольких?

– Троих.

– Осталась только она, – сказал Аратис Хьюн, указав подбородком в сторону бывшей благородной дочери Дома Тр’арах.

– Не только она, – возразил Джарлакс, но продолжать не стал.

Дювон Тр’арах, брат Даб’най, был почти потерян для Бреган Д’эрт, поскольку Джарлакс уступил его Дому Фей-Бранш в качестве мастера оружия, пока собственные дети Верховной Матери Биртин не достигнут того уровня зрелости и мастерства, чтобы принять это звание. Но это было сделано с согласия самого Дювона, и Джарлакс позаботился, чтобы Дювон и впоследствии не остался бездомным.

Ну а Закнафейн просто слишком занят своими обязанностями и, учитывая растущий список опасных врагов Мэлис, чересчур «горяч», чтобы часто появляться на улицах и приносить какую-то пользу. Но в Бреган Д’эрт ему всегда будут рады.

Как ни крути, Аратис Хьюн все-таки опять прав. У Джарлакса не было и тени сомнений в том, чей приход сделал тот, 1018‑й, год особенным.

Аратис Хьюн, словно читая мысли Джарлакса, насмешливо фыркнул и направился в противоположный угол таверны, чтобы присоединиться к Даб’най и остальным. Джарлакс проводил его взглядом, хотя все, что касалось этого воина, его не сильно тревожило. Этот бродяга мог быть прекрасным товарищем, смеялся не меньше, чем хмурился, занимался любовью не реже, чем причинением ущерба, и был способен выпить больше любого другого дроу. Последнее, конечно, могло раздражать Джарлакса и порой огорчало его, но в целом он верил в преданность ассасина и не ожидал от Аратиса Хьюна никакой угрозы.

– Возможно, я был слишком суров с тобой в последнее время, – неслышно прошептал Джарлакс.

Предводитель наемников кивнул и сделал глоток из своего стакана. Хоть и не всегда, но с того давнего дня, когда Закнафейн Симфрэй был вытащен с поля боя, Джарлакс стал замечать растущую меланхолию Аратиса Хьюна – меланхолию, как будто затухающую в случае длительного отсутствия Закнафейна. Эти два грозных убийцы, разумеется, были соперниками, и потому Хьюн скептически и настороженно относился ко всему, что касалось Закнафейна. Но, похоже, дело не только в этом, так как уровень ревности удивил Джарлакса.

А Джарлакс не любил удивляться.

Он вздохнул, снова сделал глоток, повернул голову к двери – и чуть не подпрыгнул на стуле, увидев рядом с собой грозного дроу. Закнафейн кивнул ему и опустился на стул рядом, глядя мимо Джарлакса, на барную стойку и двух могущественных членов Бреган Д’эрт.

– Жрица Тр’арах и Аратис Хьюн? Они наверняка организовали против тебя заговор, – сказал Закнафейн.

– В этом они не одиноки, и уж, конечно, они не самые опасные заговорщики. – С этими словами Джарлакс махнул рукой бармену, дроу, которого сто лет назад он тоже вытащил с поля боя, а недавно пристроил в «Гниющий миконид». Он заказал выпивку для своего друга и еще одну порцию для себя. – Теперь мы называем ее просто Даб’най. Без Тр’арах.