Предел Искушения - [59]

Опять масса вопросов и ни одного ответа. За время своего расследования Илаев ни на грамм не приблизился ни к тайне книги, ни к её местонахождению, ни к разгадке замысла Реболарова. Он только накликал на себя кучу неприятностей, столкнулся с гибелью людей связанных с этим документом воочию и заочно, получил пулевое ранение и полную неизвестность.

Но один положительный момент всё же явно присутствовал. Он был влюблён и не чувствовал ни каких намёков на депрессивное состояние. Даже наличие целого воза неприятностей не могли его разубедить во мнении, что жизнь, всё‑таки прекрасна.

Самолёт неприятно кидало из стороны в сторону. Так называемые, воздушные ямы, гораздо чувствительнее даже в комфортабельном внутри, но небольшом в габаритах частном самолёте, чем в обыкновенном пассажирском лайнере. Неприятный полёт, был полностью сопоставим с настроением Илаева. Даже комфорт, созданный на борту, стараниями искусных дизайнеров, не создавал ощущение покоя. Илье было мерзко и внутри, и снаружи.

Самолёт приземлился в Домодедово. Илаев миновал все необходимые бюрократические процедуры, отметив про себя преимущество статуса особо важной персоны, с которой сотрудники аэропорта и таможни подчеркнуто, вежливы и любезны.

— Почему так? — размышлял Илаев, проходя таможенный контроль. — Почему статус VIP обязывает обслуживающий персонал, понимать, что он именно обслуживающий персонал, а в случае общения с рядовым посетителям аэровокзала, принято забывать об обязанностях и демонстрировать свою значимость.

Всеволод Александрович, прислал встречающего в аэропорт, о чём предварительно предупредил Илаева, но Илья решил не пользоваться, услугами олигарха, которые он считал, не чем иным, как банальной слежкой, и желанием контролировать ситуацию. Поэтому он проигнорировал табличку со своим именем, в руках молодого человека, в кипельно белой рубашке и чёрных брюках, идеально отглаженных, без единого изъяна.

Выйдя на улицу и приняв всем своим существом родную атмосферу, знакомые запахи, привычный вид сограждан, Илья полностью ощутил своё возвращение на Родину. Он взял такси и в привычной для себя манере то ли спросил, то ли оповестил водителя.

— В Марьино!?

— Трёха! — без стеснения зарядил цену, здоровенный детина, лет сорока пяти, который судя по его габаритам, с большим трудом усаживается в машину, и не выбирается из‑за руля в течение всего рабочего времени без крайней на то обходимости.

— Чего? — протянул Илаев, привычно возмущаясь таксистскому нахрапу, скорее по привычке, чем от действительного негодования.

— Меньше чем за две пятьсот не повезу, — буркнул крупногабаритный водитель и обиженно отвернулся.

Илья прыгнул на заднее сиденье, и машина плавно тронулась с места.

С того момента, как комфортабельный частный самолёт приземлился в аэропорту, Илаева окружила знакомая до боли атмосфера. В отличие от спокойной курортной зоны, в которой даже в аэропорту на стоянке находится не более пяти крылатых машин, а города и населённые пункты заполнены в основном туристами, центральный город России, который с детства являлся его родным и любимым городом, встретил Илаева, шумом, гамом, невероятным скоплением техники и людей.

Любому приезжему в столицу, как минимум не комфортно в подобных условиях. Люди попадающие в один из самых крупных и густонаселённых мегаполисов мира, испытывают растерянность, точно такую же какую испытает Москвич, не знакомый с дикой природой, очутившись в тайге, среди бессчетного количества хвойных и лиственных деревьев.

Для горожанина, природа однообразна. Лесные дебри, опушки, поляны, как близнецы похожи друг на друга. Заплутавший по неосторожности в лесу Москвич, вряд ли сумеет найти дорогу назад, ведь окружающая его реальность, настолько незнакома и непривычна, что отличить новый маршрут движения от уже пройденного для него не представляется возможным, когда для местных жителей, заблудится в лесу, так же маловероятно, как Москвичу заплутать в городе. Каждое дерево, каждый куст, солнце днём, и звезды ночью, сломанные ветви и примятая трава — служат для жителей таёжных поселений указателями, точно такими же, как для Москвичей, вывески с названиями улиц, номерами домов и, конечно, привычные зрительные ориентиры.

Путешествуя на автомобиле по путанным Московским улицам, даже в районах, которые никогда ранее не посещал, любой городской житель отыщет нужную дорогу, правильно определив направление движения, даже не пользуясь компасом и картой. Это, как говориться у него в крови. Единственная неприятность, которая может произойти с коренным жителем города — это несколько километров лишней дистанции и то по невнимательности, либо из‑за лишней спешки.

Горожанин, если он конечно настоящий горожанин, и обладает качествами присущими настоящему горожанину, такими как настырность, пронырливость, общительность, уверенность в себе, желание иметь больше, никогда не пропадёт в городе, и сумеет раздобыть себе пищу и одежду. Житель же таёжных поселений, совсем не должен обладать подобными качествами для выживания в условиях дикой природы. Эти качества, доведут его, скорее до нервного срыва, чем помогут выжить. Людям, не проживающим в городе, тем более в таком, как Москва, Токио, Нью–Йорк, необходим совершенно другой набор личных средств безопасности: замкнутость, неспешность, умеренность, рассудительность. Одним словом города созданы для горожан.