Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР - [62]

Известный журналист Невзоров, приехавший в Литву, чтобы освещать события с вполне либеральной точки зрения, увидел совершенно другое — огонь вели боевики националистического «Саюдиса». Информацию о стрельбе с крыш боевиков «Саюдиса» подтвердил бывший председатель Комитета по национальной безопасности литовского Сейма Пяткявичус [123]. А бывший в то время начальником Департамента охраны края (министром обороны Литвы) Буткявичус впоследствии признал — провокации готовил он вместе с Ландсбергисом, чтобы «малой кровью» оплатить свободу. Только насчет виновности в убийствах он выкручивался, будто в ряды «Саюдиса» проникли «агенты КГБ» [90].

Но эти откровения прозвучали значительно позже. А в январе 1991-го вся мировая «общественность» и перестроечные СМИ дружно и без всяких доказательств подняли шум о «расправе». Действия центрального правительства осудили Верховные Советы России, Украины, Белоруссии, Казахстана. А Ельцин во время событий в Вильнюсе находился в Таллине. 13 января, в тот самый день, когда произошла трагедия, он подписал договор РСФСР с прибалтийскими республиками, стороны признали друг друга суверенными государствами! В Москве прошла 100-тысячная демонстрация, требующая отставки Горбачева, отказа от применения силы во внутренних делах.

В Риге такие же акции протеста привели к новым жертвам. Произошли перестрелки между рижским ОМОНом, подчинявшимся Москве, и местными силами МВД, перешедшими под власть Латвийского Верховного Совета. Погибло 7–8 человек, 14 было ранено, в том числе случайные люди. Но стоит подчеркнуть — в это же время разгорался конфликт в Карабахе. Поднималась антирусская вакханалия в Молдавии, здесь Народный фронт призывал к воссоединению с Румынией. Русское население протестовало, собирало в Кишиневе митинги. Националисты бросали на них свои отряды, взбаламученную молодежь, жестоко разгоняли, были и убитые. Даже в Верховном Совете Молдавии депутатам от Приднестровья не давали выступать, угрожали, оскорбляли, били. Они покинули заседания, провозгласили свой, отдельный Верховный Совет и Приднестровскую республику.

А в Грузии председателем Верховного Совета был избран вчерашний «правозащитник» Звиад Гамсахурдиа и ввел режим террора. Начал создавать вооруженные формирования, Национальную гвардию под руководством художника Китовани. Поддержку Гамсахурдиа оказал и вор в законе Джоба Иоселиани, организовывал собственные отряды «Мхедриони». Развернулись гонения на русских, абхазов, осетин. Их увольняли с работы, угрожали, нападали на них. Русский язык изгонялся из обихода. Массы людей стали уезжать в другие республики. Верховный Совет Грузии постановил лишить Абхазию и Южную Осетию национальной автономии. Осетины воспротивились, и Гамсахурдиа бросил грузинскую милицию вместе с бандами Национальной гвардии штурмовать Цхинвал, в ход были пущены не только автоматы, но и гранатометы. Но эти вопиющие факты и в мировых, и в «перестроечных» СМИ обходились полным молчанием — в отличие от столкновений в Вильнюсе и Риге. Большинство советского населения о них даже не знало, и никаких акций протеста они не вызывали.

Глава 13 Генеральная провокация

Нет, не весь народ послушно шел на поводу у изменников и разрушителей. Звучали и сигналы тревоги. В 1990 г. в «Литературной газете» и журнале «Наш современник» было опубликовано «письмо 74-х» — по количеству авторов, патриотических литераторов с громкими именами. Но свои подписи добавили более тысячи видных деятелей советской культуры и науки. Они возмущенно указывали, что под знаменами «демократизации», «правового государства», «в нашей стране разнуздались силы общественной дестабилизации». «Русофобия в средствах массовой информации СССР сегодня догнала и перегнала зарубежную, заокеанскую антирусскую пропаганду… Для этого лживо, глумливо переписывается история России», оправдываются измена Родине, «сотрудничество с иностранными фирмами и правительствами на основе предательства государственных интересов нашей страны», попирается русское национальное достоинство, а вместе с тем протаскивается идеализация сионизма. Это письмо вызвало огромный резонанс, обсуждения, споры. Но в итоге всего лишь раскололся Союз писателей — на единомышленников авторов и их противников.

11 декабря 1990 г. по центральному телевидению выступил председатель КГБ Крючков. Сделал заявление о заговоре западных стран с целью распада СССР. 17 июня 1991 г. он выступил уже не для широкой публики, а на закрытом заседании Верховного Совета СССР. Зачитал давнюю записку Андропова в ЦК от 24 января 1977 г. Ту самую, где сообщалось о планах ЦРУ по вербовке агентов влияния и их инфильтрации в советскую верхушку, разрушения с их помощью экономики, разложения общества, создания политических трудностей и переориентации Советского Союза на западные идеалы. Сейчас каждый мог сопоставить — именно эта программа была уже почти выполнена.

Впрочем, однозначная оценка демаршей Крючкова представляется затруднительной. Ведь он-то давно знал об агентах влияния, дисциплинированно не трогал Яковлева, сам участвовал в темных делах вроде перелета Руста. Осознал, что дальнейший путь ведет в пропасть, в последний момент силился предостеречь? Или просто желал обелить собственную фигуру и собственное ведомство? Дескать, мы-то работали, давно предупреждали. И для этого был раскрыт старый документ — а отнюдь не новые данные. Раскрыт в такое время, когда что-либо предпринимать было уже поздно… Во всяком случае, гнева Горбачева Крючков не вызвал, сохранил свой пост. А что касается простых людей, то органы госбезопасности уже успели настолько залить грязью, что телевизионное обращение Крючкова многие восприняли с заведомым отторжением! Дескать, КГБ опять придумывает внешнюю угрозу, чтобы задушить «свободы»!