Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР - [44]

Да и сама политика Советского Союза при Сталине выставлялась неправильной и преступной. Посыпались «разоблачительные» публикации и передачи о коллективизации, «голодоморе» (умалчивая, что к преступлениям приложили руку как раз «жертвы репрессий»), попытки развенчать подвиги Великой Отечественной. Однако и послесталинская эпоха теперь преподносилась в негативном свете. Успехи отрицались, неудачи выпячивались. (Только «оттепель» Хрущева признавалась прогрессивным явлением, и Андропова обходили стороной.) О Брежневе и Черненко заговорили как о виновниках «застоя». Расследования коррупции и злоупотреблений все еще продолжались. Горбачев, как и раньше, использовал их, чтобы устранить неугодные фигуры, заменить «своими» людьми. Такими методами убрали первых секретарей компартий Казахстана — Кунаева, Узбекистана — Усманхождаева, отправили в отставку бывшего лидера Азербайджана Алиева. По сфальсифицированному делу посадили зятя Брежнева, Чурбанова. А «дело Чурбанова» полоскали средства массовой информации, накручивая сплетни и небылицы. Людей подталкивали к представлению, что вся прежняя власть прогнила, была преступной.

Но уже и даже внутри КПСС «демократия» стала выходить из-под контроля правящей верхушки. Ельцин во главе Московской парторганизации вовсю изображал из себя «политика нового склада». Самолично приезжал с проверками в магазины, на склады. Разогнал многих чиновников. Появлялся вдруг в поезде метро или в троллейбусе, как бы желая узнать о нуждах граждан. Об этом пошли слухи, обрастали легендами. На XXVII съезде партии выступление Ельцина стало самым «смелым». Он заговорил даже о привилегиях «номенклатуры»: «там, где блага руководителей всех уровней не оправданы — их надо отменить». Борис Николаевич приобрел репутацию «правдолюбца», борца за «простых людей» (а еще и «патриота», самого радикального «демократа»!).

Эта репутация вскружила голову ему самому. Он занесся, стал считать себя самостоятельной фигурой. На совещаниях позволял себе спорить с Горбачевым. А с Лигачевым, занимавшим второе место в партийной иерархии, развязал борьбу. Поддержку он получил со стороны Яковлева — который и сам копал под Лигачева. Партийные, (яковлевские) и столичные (ельцинские) средства массовой информации стали формировать и внушать людям «картинку»: Борис Николаевич — «прогрессивный», а Лигачев — ретроград, защитник «партократии». Ельцин воодушевился этой поддержкой и 21 октября 1987 г. на пленуме ЦК резко выступил против Лигачева и некоторых других руководителей. Говорил, что они тормозят «перестройку», даже об «опасности» — что зарождается «культ личности» Горбачева.

Но уж такая «смелость» в 1987 г. оказалась чрезмерной. Авторитет генсека еще считался незыблемым. На Ельцина обрушились другие делегаты — в том числе и Яковлев, на которого он понадеялся. Разделали в пух и прах, он поджал хвост. Признал, что был не прав, просил прощения. Но пришлось расплачиваться: пленум постановил рассмотреть вопрос об его освобождении от руководящих должностей. Борис Николаевич вертелся так и эдак. Писал покаянные письма Горбачеву, давал обещания, что «больше не будет», даже симулировал попытку самоубийства [27]. Не помогло. Его сняли с постов первого секретаря Московской парторганизации, кандидата в члены Политбюро. Были мнения отправить его послом куда-нибудь в Африку. Но… нашлись и заступники (и опять Яковлев). Подсказали, что он все же «реформатор», ценный специалист. Поэтому его оставили членом ЦК, назначили заместителем председателя Государственного комитета по строительству. Все равно, по советским понятиям политическая карьера считалась конченной. Будет доживать до пенсии на второстепенной должности…

Но уже наступали новые времена. Выступление Ельцина на пленуме не публиковалось в печати, не транслировалось по радио и телевидению. Однако о нем поползли слухи. А по рукам, в перепечатках, стали распространяться несколько фальшивых текстов якобы его выступления. Они были куда более крутыми, чем подлинный текст. Позже выяснилось, что самую известную из фальшивок написал главный редактор «Московской правды» Михаил Полторанин. Он вспоминал, что его «выступление Ельцина» вообще не имело ничего общего с настоящим. Просто он изложил то, что ожидали бы услышать в выступлении простые люди [104]. В результате рождалась «неофициальная» слава Ельцина. Заступился «за народ» и пострадал. А на Руси всегда сочувствовали пострадавшим.

Сознание советских людей загромождалось и накручивалось подобными проблемами, а тем временем Горбачев делал все более откровенные шаги «навстречу» Западу. Уже 7 лет между СССР и США тянулось обсуждение договора об ограничении ракет средней и малой дальности. Америка старалась надуть русских, навязать неравные условия, и найти компромисс не получалось. Но в Вашингтон полетел Шеварднадзе, по всем пунктам пошел на уступки. 8 декабря 1987 г. Михаил Сергеевич и Рейган подписали этот договор. СССР и США в течение трех лет должны были уничтожить все свои комплексы баллистических и крылатых ракет наземного базирования с радиусом действия от 500 до 5000 км. А также не производить такие ракеты в будущем. Их ликвидацию должны были проверять инспекторы противоположной стороны.