Предательство - [9]

Глава 6

По стенам молитвенного дома торчали факелы. Каждый раз, когда открывалась дверь и в жарко натопленное помещение врывался холодный ветер, пламя начинало дрожать и прыгать.

Сюзанна сидела в камере для задержанных, находившейся в передней части помещения, держа мать за руки и глядя на огонь. Руки Марты казались совсем маленькими и холодными, словно лапки перепуганного зверька.

Не отдавая себе отчета, Сюзанна нервно закусила нижнюю губу. И теперь она почувствовала неприятный вкус крови.

«Они сжигают ведьм, — подумала девушка, уставясь на пылающие факелы. — Трех уже сожгли».

Ее измученное тело невольно задрожало. Сюзанна крепче сжала руку матери. Во всех прочих селениях колонии Массачусетс колдуний приговаривали к повешению. Но Бенджамин Файер полагал, что только костер может быть достойным наказанием для ведьмы.

«Но я же не ведьма! И если в Уикхеме есть справедливость, то меня не должны обвинить!»

Длинную комнату с низким потолком заполнили тени. В рыжих языках пламени виднелись любопытные лица. Глаза, десятки глаз глядели на Сюзанну и ее мать. Напротив камеры протянулись низкие скамьи для зрителей. Люди столпились снаружи, пытаясь разглядеть сидящих. Напуганные жители деревни опасливо перешептывались, всматриваясь в Сюзанну и Марту с недоумением, любопытством и жалостью.

Шепот и приглушенные голоса становились все громче, пока Сюзанна не зажала уши.

— Мама, почему они глазеют на нас? — произнесла до пушка дрожащим голосом. Прижавшись к матери, она почувствовала, что та вся трясется. — Они же знают нас. Знают, кто мы такие.

— Некоторые из них верят, что смотрят в лицо злу, — ответила Марта Гуди, сжимая руку дочери.

— Но они же нас знают! — повторила Сюзанна недоуменно, сердце так и рвалось у нее из груди.

— Нас спасет наша невиновность, — ответила мать. Голос звучал бодро, но тело продолжало дрожать.

«Эдвард, где ты сейчас? — подумала Сюзанна. — Разговаривал ли ты с отцом? Сказал ли о нашей любви?»

— Эдвард не допустит, чтобы нас сожгли, — сказала она вслух, не отдавая себе отчета.

— Что ты говоришь? — мать посмотрела на нее удивленно.

Сюзанна собиралась ответить, но тут кто-то громко вскрикнул снаружи. Девушка услышала какой-то хлопающий звук, и прямо в лицо ей ударил поток холодного воздуха. За стеной раздавались испуганные голоса. Снова послышалось хлопанье, словно кто-то махал крыльями. Над головой закружилась какая-то тень.

— Летучая мышь! — закричал мужской голос. Тварь пронеслась низко над факелами, затем снова

устремилась к камере заключенных. Крылья колотились, как встревоженное сердце.

У входа в камеру появился Мэттью Файер.

— Откройте дверь! Выводите их! — приказал он.

Мышь пронеслась над головами стражников, и Сюзанна увидела, как все разом пригнулись. Тварь прошмыгнула прямо возле ее лица, и девушку окатил резкий порыв ветра.

— Нужно открыть двери, тогда она вылетит, — сказал Мэттью Файер неожиданно высоким голосом.

Двери распахнули. Пламя факелов замигало от нахлынувшего воздуха. Через секунду мышь выпорхнула наружу и исчезла в темном небе. Дверь снова закрыли.

Мэттью Файер громко крикнул, требуя тишины. Он служил начальником тюрьмы и исполнял все приказания брата.

У него не было такого раскатистого и низкого голоса, как у Бенджамина. И ростом, и статью он так же сильно уступал брату. Но в темных глазах горел тот же амбициозный огонь.

Все разом замолчали. Стало слышно, как скрипят половицы под ногами переминающихся крестьян. Возле двери кто-то тихонько кашлянул.

Мэттыо повернулся к обвиняемым, поправив белый шарф, накинутый поверх камзола.

— Вы можете наколдовать сколько угодно порождений зла, — сказал он Сюзанне и Марте. Его глаза светились, словно догорающие угли. — Вы можете призвать полчища змей и летучих мышей или даже самого Нечистого. Но это вам нисколько не поможет.

— Мы не вызывали эту мышь! — воскликнула Сюзанна.

— Молчать! — приказал Мэттыо. — Молчать! Порождение зла, подобное этому, не могло проникнуть сюда, если его не звали.

По скамьям пробежало негромкое бормотание. Испуганные глаза, в которых отражался свет факелов, пытались разглядеть Сюзанну и ее мать.

— Тише! Тише! — призывал Мэттью, подняв руку. Снова воцарилась тишина. Сюзанна увидела, как один из зрителей, сидевший в дальнем конце комнаты, поднялся на ноги.

— Отпустите мою жену и дочь, — попросил он.

— Это же папа! — вскрикнула Сюзанна, кидаясь вперед, чтобы лучше разглядеть его.

— Отпусти их, Мэттью Файер! Ты же знаешь, что никакие они не ведьмы! — выкрикнул мистер Гуди с жаром.

На середину комнаты вышел высокий человек в черных одеждах и встал рядом с Мэттыо Файером.

— Сядь, Уильям Гуди, — приказал судья Бенджамин. — Сюда не попадают невиновные женщины.

— И все же они не виновны! — закричал Уильям. — Клянусь всем святым!

— Сядь! — повторил Бенджамин своим громовым голосом. — Сядь, Уильям, или" тебя выведут из зала.

Сюзанна видела, как отец раскрыл было рот, но смог издать лишь беспомощный хрип и уселся на место.

Бенджамин Файер повернулся к обвиняемым. Его прямые черные волосы в свете факелов казались рыжими.

— Марта Гуди, признаешь ли ты свою вину? — спросил он, подойдя вплотную к камере.