Предатели в русской истории. 1000 лет коварства, ренегатства, хитрости, дезертирства, клятвопреступлений и государственных измен… - [6]

Как бы то ни было, но оккупация Пскова продолжалась два года. В 1242 году Александр Невский, как известно, прогнал из Пскова немецких рыцарей и разбил их войско на Чудском озере. «Изумленный сим бедствием, магистр Ордена с трепетом ожидал Александра под стенами Риги и спешил отправить посольство в Данию, моля Короля спасти Рижскую Богоматерь от неверных, жестоких Россиян; но храбрый Князь, довольный ужасом Немцев, вложил меч в ножны и возвратился в город Псков. Немецкие пленники, потупив глаза в землю, шли в своей Рыцарской одежде за нашими всадниками. Духовенство встретило Героя со крестами и с песнями священными, славя Бога и Александра; народ стремился к нему толпами, именуя его отцом и спасителем», — свидетельствовал Николай Карамзин.

От «тевтонской напасти» Александр Невский, несомненно, уберег Русь, но при этом вынужден подчиниться Орде и двадцать лет, до самой своей смерти, был фактически ее служителем. Когда новгородцы пытались восстать против монголов, они подавляли эти мятежи. Так, в 1257 году в Новгороде происходят волнения из-за монгольской дани. Новгородцы не хотели платить. Расправа со стороны Александра была жестокой: некоторым бунтовщикам он приказал отрезать носы, другим — выколоть глаза…

Историк Лев Гумилев вообще видел в Александре Невском творца «русско-ордынского альянса». По мнению Льва Николаевича и его последователей, дружеские отношения Александра с Батыем, его сыном Сартаком и преемником ханом Берке позволили наладить с Ордой как можно более мирные отношения, что способствовало синтезу восточнославянской и монголо-татарской культур…

Иными словами, логика вырисовывается следующей: чем псковичи, поставившие на союз с тевтонскими рыцарями, хуже правителей Новгорода, подчинившихся — ради самосохранения — Орде?

Отдельные современные исследователи выдвигают мысль: если бы в XIII веке республиканский Псков сумел бы, используя союз с Орденом, повести за собой Новгородскую республику, то, возможно, история страны сложилась бы иначе. Поэтому в Пскове сегодня некоторые предлагают по-иному взглянуть на образ Твердислава Иванковича, не в качестве изменника общерусского дела, а в качестве лидера, возглавившего Псков и всю Русь в союзе с Орденом против восточно-деспотической «протатарской» линии государственного развития, олицетворяемой Александром Невским. Звучат даже такие реплики: «Кто он вообще, посадник псковский Твердислав Иванкович: патриот или изменник?»

Впрочем, серьезных исторических исследований, посвященных Твердиле Иванковичу и его судьбе, до сих пор не появилось. О том, что с ним случилось, после того как Александр Невский освободил Псков от немцев, есть разные версии. Согласно одной, за свою измену его казнили — повесили на крепостной стене Пскова, по другой — он бежал вместе с немцами в Изборск…

Наказанные новгородцы

Этот исторический эпизод в Великом Новгороде по сей день воспринимают достаточно болезненно. Ведь речь шла ни много ни мало — о предательстве православной веры! И это обстоятельство послужило поводом для похода Москвы против Новгорода, что закончилось в конечном итоге присоединением новгородских земель к Московскому царству.

Впрочем, все это было только поводом: настоящей причиной, как считают историки, была централизация Русского государства, и независимый Великий Новгород, собравший вокруг себя огромные территории, уже не устраивал Москву.

Впрочем, на этот процесс есть две точки зрения: одна, условно говоря, — новгородская; другая — московская. Историк Юрий Алексеев отмечал, что корни желания новгородцев обособиться от остальной Руси лежали в глубинах русской истории, прежде всего, в том, что с Новгорода начинается сознательное отношение к русской истории.

«Именно сюда пришел Рюрик, здесь зародилась русская государственность, — указывал Юрий Алексеев. — Ярослав Мудрый дал новгородцам грамоту — какую точно, неизвестно, — но в ней говорилось об особых правах Новгорода. С тех пор новгородцам и было свойственно стремление к самостийности. В Новгороде был обычай приглашать к себе князей, чего на Руси больше нигде не было. И если князь им не нравился, его прогоняли.

Нет смысла их в этом осуждать, требуется просто понимать суть вещей. А она коренится в особых условиях новгородской жизни — огромных пространствах, находившихся под властью Великого Новгорода. От Ильменя до Северного Ледовитого океана, от Ильменя до Северного Урала. Больше, чем территория всей остальной Руси. Холодный климат и очень большие богатства. А богатства, знаете, развращают. И не только человека — всю страну…

Новгородцы жили на мехах. Пушнина потоком шла из Новгорода в Европу. Огромные лесные пространства, покрывавшие новгородскую территорию, давали неисчислимые возможности для обогащения новгородского боярства… Иногда можно услышать, мол, «Новгород — родина русской демократии», «Новгород — Русская Флоренция»… Да ничего подобного! Это отсталая архаическая республика, если ее вообще можно назвать республикой. Вече кричало, что хотело, а фактически им руководили бояре. Тем, кто с ними не соглашались, приходилось плохо… Понимания общности русских интересов у новгородцев не было никакого. Они жили по принципу: „Где святая София — там и Новгород“».