Праздник лишних орлов - [36]
– Представляешь, так и есть. Любая религия, оказывается, дитя войны. Идеологическое обоснование военного грабежа и разбоя.
– Объясни по-нормальному.
– Короче, людям вдалбливают, что те, кто не верит по-нашему, для нас опасны и вредны. Что они хотят нас поработить, ну, или хотя бы получить с нас денег.
– Нет, мне кажется, тут дело не в религии. Дело в самом человеке. Человек так устроен, что если он с другого ничего не получает, то другой будет с него что-нибудь получать. Если не мы, то нас. Других вариантов нет.
– И я про то же! Религия просто примиряет человека с этой истиной. Снайпер вообще хорошо сказал. Смысл христианства в том, говорит, что если ударили по правой щеке, подставь левую, а кто в это не верит, тех в расход.
– Может, лучше о чем-нибудь хорошем поговорим?
– Давай. Поехали мяса поедим! Закажем по шашлыку на берегу.
Мы подъехали к шашлычной на берегу, заказали шашлык. Пока его готовят, вышли покурить. Стоим возле машины, наслаждаемся летним вечером. Подкатила еще одна машина, черная, блестящая, остановилась рядом с нашей. Из нее вышли четверо молодых джигитов и уверенной поступью прошли в кафе. Слышно было, как они здороваются на своем языке с хозяином. Тут из полумрака кафе на свет вышел рослый мужик моих лет. С сильного похмелья. На его толстое пивное пузо была натянута черная майка. В руке он держал большую пластиковую бутылку с ядовитым напитком. Свернув пробку, он жадно присосался к бутылке и некоторое время стоял в позе горниста. Когда бутыль опустела больше чем наполовину, он завинтил пробку, рыгнул и обвел мутным взглядом округу. Увидел нас, и в мозгу у него что-то щелкнуло. Он подошел ко мне вплотную, приблизил свое мятое и небритое лицо к моему и заговорил. Я задержал дыхание, не желая чувствовать тошнотворный запах.
– Тут у меня вчера деньги сняли из кармана, – заявил он, глядя мне в глаза. – Случайно не ты?
– Ты чё-то попутал, что ли?
– А может, ты? – Он повернул поросячью голову на толстой шее к Ивану. – Или мне вас всех тут начать…
Он хотел ткнуть в меня пальцем, но я ударил его головой в лицо. От неожиданности он пошатнулся, а я со всего маху приложился правым кулаком. Он стал падать назад, вскинув руки, я сделал шаг вперед и влет пнул его ногой в голову. Он упал, ударился головой о черную машину джигитов, закатил глаза и застыл. Руки повисли вдоль тела. Машина завыла сигнализацией, а под затылком на крыле образовалась вмятина.
Из кафе выскочили владельцы автомобиля, все четверо. Они увидели полусидящего у машины человека, подозрительно глянули на нас, и один из них, самый коренастый, спросил:
– Что случилось?
– Упал, – сказал я, кивнув на мужика, и закурил вторую сигарету. Пальцы у меня слегка дрожали, и в горле пересохло.
Молодые люди смотрели на нас, как видно соображая, что делать. Водитель отключил сигнализацию и наклонился к мужику:
– Эй, вставай! – Он пошлепал его ладонями по щекам.
Мужик медленно пришел в себя и сел. Посидел минуту и попытался встать, опираясь на машину.
– Эй, не трогай машину! – повысил голос водитель. – И так помял уже!
– Пошел на… – с трудом выговорил мужик, и изо рта у него потекла кровь.
Коренастый подскочил к нему и сильно толкнул в грудь, в сторону от машины. Тот сделал по инерции шаг назад, снова упал, ударившись головой, теперь уже о пыльную землю, и остался лежать. Джигиты исподлобья смотрели на нас, мы на них. Потом они перемолвились о чем-то между собой, коренастый махнул рукой, и они ушли обратно в кафе.
– Хорошо, что ты ему первый навинтил, – сказал Иван, – а то я уже целился, но тогда он упал бы на нашу машину. – Иван улыбнулся и добавил: – Жестковато!
– Если сразу не прорубить, пришлось бы тут с ним еще бороться, – сказал я. – Смотри, какая туша свиная.
– Вообще-то, да….
– Джигиты-то не рискнули нам ничего предъявить.
– Что нам предъявишь? Они же чувствуют и, думаю, понимают, что с нас им ничего не получить.
– Мужчины, ваш шашлык! – сказала вышедшая из кафе официантка, глянула на лежащего, отдала нам горячие пакеты и ушла обратно.
Мы сели в машину и уехали.
…Еду я домой из супермаркета. Накупил всего, что душа желает. Вернее, желудок. Еду и соображаю, что же я забыл купить. Вижу, слева рыночек. Вместо пола – грязь, вместо неоновых ламп – пасмурное небо, вместо стеллажей – синие ларьки. Точно, хлеб забыл. Захожу на рынок и чувствую, кто-то на меня смотрит. Оглядываюсь: люди вокруг суетятся и движутся быстрее, чем в супермаркете. Не ходят медленно, задумчиво вращая в руках блестящие пакеты, а озабоченно склоняются к ларечным окошкам. Вижу, стоит пожилой мужик и смотрит на меня. Узнал, что ли? Только я его не узнаю. Разве что взгляд знакомый. Потухший. И мужик какой-то изможденный, напряженный. Стоит, не шевелясь, руки опустил. Словно в последней приличной одежде. Пиджаку лет тридцать, наверное. Где же все-таки я его видел? Где же… Где же… У русских старух в Грозном был такой взгляд – вот где. И руки опущены, и последняя приличная одежда.
Мой друг Андрей, помню, с очень серьезным лицом доказывал нам, когда мы смеялись над песней про бомжа, что, мол, это же и наше будущее, большинство из нас такими станет. Слова еще там простецкие:
Александр Бушковский родился и живет в Карелии. Автор трех книг прозы. Сборник «Праздник лишних орлов» вошел в короткий список премии «Ясная Поляна» 2018 года. В том же году Бушковский стал лауреатом премии журнала «Октябрь» за роман «Рымба». Роман открывается сказочно-историческим зачином, однако речь в нем идет о событиях сегодняшнего дня, а рассказываемые одним из героев предания об истории деревни Рымба и – шире – истории Русского Севера в контексте истории России служат для них лишь фоном. На островке Рымба, затерянном в огромном озере, люди живут почти патриархальной маленькой общиной, но однажды на берег возле деревни выносит потерявшего сознание незнакомца.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».
Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.
«Долгая нота» Даниэля Орлова — одновременно и семейная сага, и городской роман. Действие охватывает период от окончания войны до наших дней, рассказывая о судьбах русской женщины Татьяны и ее детей. Герои произведения — это современники нынешних сорокалетних и сверстники их родителей, проживающих свои вроде бы обыкновенные жизни как часть истории страны… Началом координат всех трех сюжетных линий романа стал Большой Соловецкий остров.
Галина Щербакова, как всегда, верна своей теме — она пишет о любви. Реальной или выдуманной — не так уж и важно. Главное — что она была или будет. В наше далеко не сентиментальное время именно чувства и умение пережить их до конца, до полной самоотдачи, являются неким залогом сохранности человеческой души. Галину Щербакову интересуют все нюансы переживаний своих героинь — будь то «воительница» и прирожденная авантюристка Лилия из нового романа «Восхождение на холм царя Соломона с коляской и велосипедом» или просто плывущая по течению жизни, но каким то странным образом влияющая на судьбы всех мужчин, попадающихся на ее пути, Нора («Актриса и милиционер»)
Изящная, утонченная, изысканная повесть с небольшой налетом мистицизма, который только к месту. Качественная современная проза отечественной выделки. Фантастико-лирический оптимизм, мобильные западные формы романов, хрупкий мир и психологически неожиданная цепь событий сделали произведения Дмитрия Липскерова самым модным чтением последних лет.
Роман Дмитрия Липскерова «Последний сон разума» как всегда ярок и необычен. Причудливая фантазия писателя делает знакомый и привычный мир загадочным и странным: здесь можно умереть и воскреснуть в новом обличье, летать по воздуху или превратиться в дерево…Но сквозь все аллегории и замысловатые сюжетные повороты ясно прочитывается: это роман о России. И ничто не может скрыть боль и тревогу автора за свою страну, где туповатые обыватели с легкостью становятся жестокими убийцами, а добродушные алкоголики рождают на свет мрачных нравственных уродов.